Большинство его знакомых девушек рассмеялись бы в ответ на такую игру с розами, которая была, в общем-то, не слишком оригинальна, но Джейм почему-то считал, что эта циркачка хоть и блестящая артистка, а все же наверняка не столь искушена в подобных вопросах.
Цветочник с восторгом поддержал его план.
— Я видел Принцессу Мару в прошлом году в Филадельфии, — сказал он. — Она настоящая красавица. Удачи вам, сэр.
В тот же вечер Джейм скупил в кассе билеты на целый ряд и уселся посредине. Одетый в прекрасный вечерний костюм, позаимствованный из гардероба отца, с крошечным бутоном белой розы в петлице он резко выделялся на фоне остальных зрителей. За весь вечер он лишь один раз захлопал в ладоши — после выступления Мары, которая сделала тридцать пять бланшей.
Когда представление закончилось, он купил лимонада у разносчицы, спросил, как ему найти костюмерную Принцессы Мары, и уверенно отправился туда, ни минуты не сомневаясь в том, что его примут.
Худенькая молодая женщина открыла ему дверь и смерила Джейма недружелюбным взглядом. Великана, слава Богу, нигде поблизости не было.
— Что вам нужно?
— Меня зовут Джейм… Джейм Сен-Клер. Я хотел бы поговорить с Марой, — сказал он.
— Принцессой Марой! — поправила его женщина.
— Да, конечно, с Принцессой Марой, — согласился он. — Я посылал ей цветы.
— Какие именно? — спросила она, окидывая взглядом костюмерную.
Сколько же там было цветов! Темные розы, чайные розы, ярко-алые розы — в букетах, в корзинах… Комната напоминала цветочный магазин. Но белых роз Джейм не увидел, хотя был уверен, что они обязательно должны были где-то быть.
— Послушайте, я понимаю, что она очень занятой человек, но мне действительно во что бы то ни стало нужно ее увидеть…
— Шли бы вы отсюда, молодой человек, пока я не позвала телохранителя! — сказала женщина и захлопнула дверь.
Джейм пожал плечами. Но делать было нечего — ясно, что этот монстр в юбке его не впустит.
И он, недовольный собою, отправился домой — в большой городской особняк в Бостоне, который про себя называл «собором Святого Клера». К его удивлению, отец был дома — вообще-то родители предпочитали жить в Вестчестере — и потягивал коньяк у себя в кабинете.
Эрл Сен-Клер был одним из тех редких мужчин, у которых красота юности с годами становится лишь все более благородной. Впрочем, старший Сен-Клер был еще не сказать чтобы стар.
Он окинул сына, одетого в вечерний костюм, взглядом, полным подозрения:
— Вот это сюрприз! Что ты делаешь в городе?
— Я просто подумал, сэр, что могу позволить себе небольшой отдых… и сходил на представление…