Подойдя к своему спальному вагону, Мара пожелала Лобо спокойной ночи и велела ему идти отдыхать. Но он только покачал головой и не двинулся с места. Когда Мара, потеряв терпение, напомнила ему, что Джейм уже, должно быть, вернулся домой, Лобо хмуро взглянул на нее и медленно побрел куда-то в темноту.
Открыв дверь, Мара обнаружила, что в гостиной никого нет. Где же Джейм? Ведь он всегда — даже если какие-то срочные дела в зверинце мешали ему прийти на представление — поджидал ее вечером дома, чтобы они вместе могли посидеть за ужином. Они обсуждали представление, публику, номер Мары, проблемы с животными… а потом ложились в постель и занимались любовью… эта сторона их брака оставалась и по сей день неизменно прекрасной и волшебной.
Так куда же он провалился? Неужели Джоко, заверявший Мару сегодня, что ее муж даже не смотрит в сторону кокетничающих с ним женщин, на самом деле сказал ей это в качестве предупреждения?
Внезапный укол ревности пронзил сердце Мары. «Черт его подери!» — подумала она, имея в виду, конечно, не мужа, а Джоко, посеявшего в ее душу сомнение.
Нет, ничего этого не может быть! Как только Джейм вернется, она обязательно его обо всем расспросит и наверняка сразу успокоится. Мара будет с ним милой, любящей, преданной, она сделает его еще счастливее! Она знает его как никакая другая женщина на свете и никакой другой женщине она его не отдаст. Нет, конечно, она не станет выцарапывать глаза каждой блондинке, бросившей на ее мужа неосторожный взгляд, — нет, просто она будет любить. Его… О, как она будет Его Любить!
Мара переоделась в белый атласный халат, расчесала волосы и села в кресло. На столе стоял приготовленный Кланки ужин, и Маре так захотелось есть, что она решила погрызть печеньице.
Ей вдруг показалось, что в детской плачет Викки. Но звук этот больше не повторился, и Мара успокоилась. Ведь рядом с девочкой ее няня, а заботливая англичанка обижается, если хозяйка ей не доверяет. Скорее всего, Викки опять уснула. Мару всегда удивляло, что приходится испрашивать разрешение няни, прежде чем зайти к дочке. Викки у них лучезарная, послушная, и при этом крошка понятия не имеет, как ее обожают мать, отец, да и все люди в цирке.
Мара бродила по гостиной, вспоминая, как протестовал Джейм, когда она решила выкинуть всю старую мебель при переезде в спальный вагон. Он твердил ей, что ему страшно нравилась ее прежняя гостиная и он не хочет другой. Но она-то знала, как он обрадуется, когда она пригласит из Нью-Йорка хорошего дизайнера! Сама Мара не являлась большой поклонницей модерна, она считала его чересчур холодным, но Джейму нравился этот стиль, а главное, к чему стремилась Мара, — это чтобы муж чувствовал себя здесь, в ее мире, как дома.