Гарри точно не помнил, кому в голову пришла идея с музеем. Помнил только, как опешил, узнав о завещании, подробном и обстоятельном: книги и ценное оборудование для зелий – Хогвартсу, дом и ключ от гринготтской ячейки – Гарри Поттеру, а если тот будет мертв на момент оглашения завещания, – Драко Малфою.
В банковской ячейке лежала директорская зарплата за истекший год. Что делать с домом, Гарри не имел понятия. Странный выверт завещания – Гарри понимал, откуда он взялся: Снейп был уверен, что Гарри придется умереть, но вот, все‑таки надеялся – оставлял неприятный осадок, будто он отобрал у Малфеныша это наследство. Хотя им оно, похоже, тоже не нужно было: старший Малфой в лице изменился, когда завещание зачитали в суде.
Малфоев отпустили с условным наказанием, даже не конфисковали имущество. Оставили поместье, разрешили купить новые палочки. Только арестовали счет в Гринготтсе. Гарри так и не решился заикнуться о Снейповой ячейке: забирайте, мол. Перекошенное лицо Люциуса Малфоя стояло перед глазами.
И вот тогда сгустилась из воздуха эта спасительная мысль: музей. Пусть стоит как есть, память и о войне, и о ее героях. Забрали в Хогвартс книги, повесили портрет, унесли на второй этаж диван, стол и кресло, чтобы посетителям было попросторнее. Попытались сдвинуть антиаппарационный барьер поближе к дому, но не вышло, так что экскурсии начинались от берега реки.