Девушка ненадолго задумалась, будто подсчитывая.
— Одиннадцать… вроде бы.
— Серьёзно… — протянул я.
— А тебе? — вдруг спросила Ри.
Отвечать не хотелось, но и промолчать я почему-то не мог.
— Один, — наконец, глухо ответил я.
— И это был орк? — сразу догадалась пленница.
— Да… Скажи, а первый раз это всегда так… тяжело?
Я не хотел, чтобы Ри считала меня изнеженным слюнтяем, но я должен был задать этот вопрос!
— Тяжело. Своего первого мертвеца ты запомнишь на всю жизнь. Его лицо, глаза… Ну, или, в твоём случае, уродливую рожу, — попыталась обратить всё в шутку девчонка.
— Значит, это… нормально? Когда я снес голову орку… она отлетела в сторону, но я успел увидеть, какое было у воина недоуменное выражение лица… В общем, я замешкался и получил мечом по боку.
— Это именно нормальная реакция, которая показывает, что ты не псих, — сказала Ри. И затем еле слышно пробормотала: — Никогда бы не подумала, что скажу такое эльфу…
Я притворился глухим, не хотелось мне сейчас вступать с дикаркой в словесные баталии.
— Что ж, хоть какая-то хорошая новость, — усмехнулся я.
— Так что в следующий раз, когда ты встретишься со смертью лицом к лицу, ты уже не растеряешься.
— Не думаю, что это произойдет в обозримом будущем. Уже завтра мы должны добраться до небольшого города, до Каланары. И, я не сомневаюсь, что Ареин, даже если ему для этого придется полностью обескровить тамошний гарнизон, найдет нам несколько десятков воинов и двух-трех магов для охраны. А потом, еще дня через четыре, мы, наконец, прибудем в столицу, и меня опять посадят под замок. Вокруг выставят толпу стражей, слуг, которые будут делать всё возможное, чтобы я случайно не поранился и не заболел.
— В такой чрезмерной опеке мало хорошего, ты ведь уже не ребенок. Если бы у тебя был опыт реальных схваток, то ты бы сейчас не растерялся и не подставился под клинок орка.
— Объясни это моему отцу.
— Боюсь, он не согласится меня выслушать.
Наверное, я всё-таки зря рассказал Ри про того орка, о том, как меня ранили… Но мне просто необходимо хоть с кем-нибудь это обсудить! А говорить мне больше не с кем. Не перед Ареином же мне душу изливать! Найри рядом нет, а с Яни и Ашей никакого, хоть сколь-нибудь вразумительного, диалога не получится…
— А ты? Сколько тебе было, когда пришлось первый раз убить?
— Не поверишь, двенадцать.
— Двенадцать?! — действительно не поверил я. — Но ты ведь даже по человеческим меркам была еще совсем ребенком!
— В трущобах Танниса рано взрослеют. А после того случая я окончательно и бесповоротно простилась с детством.