2. Отречение от всех разделительных не только дел жизни, но и помыслов выражает совершенство монашеского любомудрия, обнаруживающегося в ведении единотворных заповедей. Ибо это любомудрие, как я сказал, есть принадлежность не средней степени возводимых к совершенству, а самой высшей. Поэтому многое такое, что в среднем чине могут делать, не подвергаясь осуждению, решительно воспрещается уединенным монахам, так как они должны иметь одно стремление к единому, возводиться к священному единству и по возможности уподобляться жизни священнослужебных чинов, с которыми во многом имеют сродство и находятся в большей близости, чем другие чины возводимых к совершенству.
3. Запечатление крестовидным знамением означает, как мы говорили уже, отложение всех без исключения плотских пожеланий. А пострижение волос знаменует чистую и чуждую всякой прикровенности жизнь, никакими наружными украшениями не прикрывающую лицемерно душевного безобразия, а внутренне возвышающуюся до богоподобия красотами не человеческими, но единовидными и свойственными жизни уединенной.
4. Отложение прежней одежды и принятие другой выражает переход от обыкновенной добродетельной жизни к совершеннейшей, как и при священном богорождении (крещении) перемена одежды означала возведение очищенной жизни в состояние разума и просвещения. А в том, что иерей и все, какие присутствуют, священные лица дают лобзание посвященному, проразумевай священное общение богоподобных мужей, в божественном веселии с любовью сорадующихся друг другу.
5. В конце всего иерей призывает посвященного к богоначальному приобщению, священно выражая этим, что посвященный если преуспеет в истинно монашеском и единотворном возвождении, то будет не созерцателем только доступных ему святынь и не так будет приступать к приобщению священнейших символов, как занимающие среднюю степень, но в божественном разуме восприемлемых им святынь будет приступать к приобщению богоначального причастия иным образом, чем благочестивый народ. Потому–то и священнослужебным чинам при священносовершительных посвящениях их в конце священнейших их посвящений преподается от посвящавшего их иерарха приобщение святейшей Евхаристии, что принятие богоначальных таин есть венец всякого участия в священноначалии, но еще и для того, чтобы все священные чины воспринимали сам божественнейший дар приобщения, каждый соответственно себе, к собственному их возвож дению и совершенству.
Итак, мы показали, что в святых тайнодействиях заключается очи щение, просвещение и совершение; что служители составляют степень очищающую, иереи — просвещающую, а совершающую–богоподобные иерархи; и наконец, что степень очищаемых составляют те, которые не имеют участия в священном созерцании и причащении, как еще очища емые только, степень допускаемых к видению составляет благочести вый народ, а степень приближенных к совершенству — чин уединен ных монахов. Таким образом, наша иерархия, священно благоустроен ная из богоустановленных степеней, подобообразна священноначали ям небесным, сохраняя в себе, насколько возможно это между людьми, их богоподражательные и богообразные свойства.