— Викки, — снова заговорил я, — мне на самом деле нужно идти.
— О'кей, — вдруг резко ответила она, — замечательно, — она быстро отодвинулась и, повернувшись спиной ко мне, натянула на себя простыню.
— Ведь у меня вся одежда дома…
— Ну конечно.
— Одежда, в которой мне идти на работу…
— Ну да.
— И кейс…
— Но что же ты тогда не уходишь? — спросила она.
— Викки, — сказал я, — мне было бы очень неудобно, если бы твоя дочь застала меня здесь, когда…
— Зато ты кажется не очень-то смущался, когда трахал меня, — отпарировала она.
— Викки…
— А теперь просто уходи, ладно?
Я молча и быстро оделся, а потом подошел к кровати, на которой она осталась лежать, так и не глядя в мою сторону. Я попробовал поцеловать ее на прощание.
— Не стоит, — сказала она.
— Я позвоню завтра, — проговорил я, — точнее, уже сегодня. Ток что попозже сегодня.
— Не утруждайте себя так, — таков был ее ответ.
— Викки, дорогая…
— Спокойной ночи, Мэттью, — перебила она меня.
Я начал было обдумывать, что бы мне ей еще сказать, но потом решил, что лучше не стоит этого делать. Я уже направился к двери спальни, как она проговорила мне вслед: «Ты еще пожалеешь об этом…» Я обернулся и взглянул на нее. Она все так же лежала, и темные ее волосы разметались по подушке, а она даже не взглянула в мою сторону. Я быстро вышел из комнаты.
Живой мне ее больше не суждено было увидеть.
Мой напарник Фрэнк называет «Саммервиль и Хоуп», нашу фирму, юридической лавкой древностей, потому что мы занимаемся всем сразу, а не отдает предпочтение какой-нибудь одной области юриспруденции. В нашей конторе мы работаем втроем — Фрэнк, я и еще молодой человек по имени Карл Дженнингз, который всего год назад получил право адвокатской практики. Обычно мы распределяем всю работу между собой. А если вдруг оказывается, что какой-либо случай требует для своей проработки каких-либо особых навыков и умений, которыми никто из нас не обладает, то мы отдаем это дело на откуп в другую контору. Очень редко мы связываемся с какими бы то ни было судебными разбирательствами, предпочитая оставлять подобные дела тем адвокатам, кто постоянно занимается работой в суде. Кроме нас на нашей фирме есть также секретарь, делопроизводитель, а также машбюро с двумя машинистками, выполняющими работу для Фрэнка, Карла и меня. И только один единственный раз за всю историю нашего существования мы имели дело с криминальным случаем, который до сих пор мы часто вспоминаем как «дело Голдилокс». А утром того понедельника вдруг оказалось, что я сам имею отношение к некоему преступлению, но тогда я еще не подозревал об этом.