— У вас там значится Эдди Маршалл?
— Или вообще хоть какой-нибудь Маршалл? А у вас проживают постояльцы по имени Эдвард?
— Да, мэм, я подожду.
— Это довольно длительный процесс, вы должны это понять, — говорил Блум, — и мне очень жаль, что нам приходится утруждать вас подобным образом, но велика вероятность того, что он мог воспользоваться именем, которое было ему уже хорошо знакомо, то имя, с которым, по существу, он был рожден. Тогда ему не понадобилось бы выдумывать себе что-нибудь новое. Большинство из тех, кто регистрируется в отелях под вымышленными именами, тем не менее некоторым образом зачастую используют при этом свои собственные инициалы. Я надеюсь, вы знаете об этом. Здесь нет ничего загадочного, просто очень многие мужчины и женщины имеют при себе вещи с монограммами, ну там, рубашки, носовые платки, чемоданы, и поэтому было бы по крайней мере очень странно, если бы парень по имени Эдди Маршалл, одетый к тому же в рубашку с вышитыми на ней инициалами, вдруг взял да и записался в книге для гостей отеля как какой-нибудь Джон Смит, понимаете, о чем я?
— Да, — ответил Садовски и снова вздохнул.
— Хорошо, — сказал Блум, — очень хорошо, — и неожиданно он усмехнулся. В тот вечер его отличала необычайная веселость, которой никогда раньше я за ним не замечал. Казалось, что даже лишь один повод для подозрений — в дополнение к тому, что все сотрудники были уже просто-напросто захвачены этим — послужил для Блума тем самым толчком, в котором он так нуждался.
— Если вы не возражаете, мистер Садовски, то мне хотелось бы сейчас вместе с вами просмотреть телефонный справочник Калусы, весь его раздел на букву «М», строка за строкой, и это совсем не потому, что Маршалл здесь жил, конечно же нет, даже если это и было бы так, то он все равно значился бы в нем под своим теперешним именем, а вовсе не под тем, которое он сменил уже много лет назад, еще когда жил в Калифорнии — Пит, — неожиданно окликнул он, — ты уже дозвонился до Департамента полиции Лос-Анджелеса?
— Ага, — ответил Кенион, — они перезвонят утром, когда начнется рабочий день в судах.
— А что там слышно о Сан-Диего и Фриско?
— Над этим работают Рейнолдс и Ди Лука.
— Он уже вернулся из отпуска? — спросил я.
— Кто вернулся из отпуска? — повернулся ко мне Блум.
— Ди Лука.
— Во как. А я даже не заметил, что его не было, — проговорил Блум и рассмеялся.
— Он вернулся уже, — сказал Кенион. — Приехал вчера. А вы что, знакомы с ним?
— С Сакраменто ты тоже свяжись, — посоветовал Блум. — Пусть они утром как раз и начнут свой рабочий день с этого. Если парень меняет свое имя, то должна же запись об этом где-то сохраниться.