— Внутри каждой пять игл, — пояснила Дина. — В иглах новшество — добавлен препарат, который парализует на срок от одного до двенадцати часов. На каждой игле верньер, его надо подкрутить в нужную позицию, там стоят цифры, сам увидишь, чтобы задать количество вещества, вспрыскиваемого при попадании.
— А зачем тогда вообще электричество, если теперь есть этот препарат? — спросил Титор.
— Вещество не парализует мгновенно, для этого нужно несколько секунд. А если противник за это время выстрелит в тебя, или ударит ножом, или вырвет чеку из гранаты? Электроудар помешает ему, потом вступит в действие наркотик. Раздай «электры» своим людям.
Дина положила футляр на сиденье рядом с Иваном и открыла дверцу.
Развинчивая «электру», чтобы осмотреть новые иглы, Титор искоса наблюдал за женщиной. Покинув машину и отойдя подальше от Василия, подпирающего фонарь, она поднесла к уху мобильный телефон.
— Их обнаружили, — громко объявил Мальков. — В столовой на полу лужа крови.
— В какой столовой? — Иван посмотрел на него, отведя взгляд от «электры».
— Заводская столовая недалеко от здания дискотеки. Кровь свежая. Горбонос доложил, что они идут по следу.
Титор незаметно покосился на Дину. Не опуская трубки телефона, она подошла ближе к машине и внимательно слушала Малькова через раскрытую дверцу.
* * *
Усевшись за руль своего «Форда», Егерь положил портфель на сиденье рядом. Тонко запиликал телефон, он достал трубку и сказал:
— Говори.
— Есть новая информация.
Синтезатор не передавал интонаций, но собеседник произносил слова быстрее, чем обычно — соратник из КАСа торопился.
— Они укрылись на заводе, в одном из цехов. Для них был приготовлен схрон.
— Я не мог там оставаться, — сказал Егерь. — Слишком много касовцев.
— Похоже, след найден, — добавил голос. — Жди сообщений и будь поближе.
Егерь поглядел на умолкшую трубку. Возвращаться не хотелось, он хорошо представлял себе, как оперативные сотрудники Комитета сейчас прочесывают территорию завода, цех за цехом… Бывший подполковник Захарий Павлович Егоров знал, как проводятся подобные операции.
В прежней жизни он был правоверным коммунистом — не просто сторонником этой идеологии, но убежденным борцом. Сам склад его характера требовал подчинения какой-то высшей цели, он не мог существовать, как большинство, просто чтобы есть, спать, пить, размножаться и зарабатывать деньги на то, чтобы делать все это с большим комфортом. В КГБ Егоров занимался борьбой со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведок, выявлением зарубежных шпионов, предотвращением саботажа на важных советских объектах и утечки засекреченной информации.