— Какого черта! Что вы здесь делаете?
Черч — а это был он — с невозмутимым видом открыл дипломат и вынул оттуда пачку ванильных вафелек. Взяв одну, остальное он положил на подлокотник сиденья. Вице-президенту угоститься не предложили.
— Вы мне немедленно, черт возьми, объясните…
— Сандерленд, — спокойно произнес Черч.
— Бред какой-то! — фыркнул Коллинз. — Я тут при исполне…
— Чш-ш. — Черч поднес палец к губам. — Вам бы лучше помолчать. И послушать.
Отодвинулась шторка переднего салона, и в проеме показался Линден Брайерли. Недавно назначенный директор разведслужбы сухо, одними губами, улыбнулся и ожег льдистым взглядом.
— Господин вице-президент, мы сейчас собираемся подробно побеседовать о вашем будущем в политике, — сказал Черч. — Ну и о вашем общем состоянии здоровья.
8
Спустя недели три, когда уже можно было ходить без костылей и палок, я подъехал в Ангар забрать вещи. За котом все это время присматривал Руди, но у меня там еще оставалась одежда, да и вообще барахла накопилось. Я хотел все увезти домой и закрыть наконец эту страницу в моей жизни.
Ребята из секьюрити на воротах дружески махнули — дескать, проезжай, — да еще и отсалютовали, когда я ехал мимо. У служебного входа меня встретил Банни, но, видя, что я не в настроении разговаривать, просто открыл передо мной дверь и держал, пока я не зашел.
Я прошел по коридорам Ангара — мимо компьютерных и аппаратных, где колдовали Кто с Глюком. Мимо криминалистической лаборатории Джерри Спенсера. Мимо кабинета, в котором работал Черч, когда бывал на месте. Мимо небольшого конференц-зала и тира. Мимо всего другого.
Дверь Руди была закрыта; быть может, он уже упаковался и уехал. Мы с ним так и не обсудили, останется он или нет. А вот и моя комната. Почему-то не сразу открыв ее ключом, я остановился в дверях.
Меня здесь не было с того самого утра, когда мы с Грейс лежали друг у друга в объятиях. Кто-то заправил постель, заменил простыни и поломанную лампу.
Внутри у стены я обнаружил штабель пустых коробок и моток скотча с клейкими этикетками — все, что надо для того, чтобы убрать следы моего пребывания. Хватит охотиться за злом. Я уже и так весь износился, выгорел и восстановлению, можно сказать, не подлежу. Руди возражает, но мне-то изнутри лучше видно: сплошные изломы и никаких четких ориентиров.
Вторая вещь лежала на кровати. Папка.
Я ее раскрыл. Внутри — фото, сделанное с камеры наблюдения: высокий мужчина с аскетичным лицом. За ним — рекламный плакат: «Отдыхайте на Ривьера дель Фиори». Реке Цветов. Туристический рай на итальянской Ривьере. Лицо мужчины обведено было маркером, а сбоку приписка: «Два дня назад».