25 июля
Лев с Раисой сидели в кабинете директора детского дома № 12, расположенного неподалеку от зоопарка. Лев посмотрел на жену и поинтересовался:
— Почему так долго?
— Не знаю.
— Что-то случилось.
Раиса покачала головой:
— Не думаю.
— Мы не слишком понравились директору.
— А мне он показался вполне нормальным.
— Но что он о нас подумает?
— Не знаю.
— Ты думаешь, он хорошо к нам отнесся?
— Не имеет значения, как он к нам относится. Главное — как отнесутся они.
Лев не находил себе места от беспокойства. Он вскочил на ноги и проворчал:
— Он должен подписать разрешение.
— Он подпишет все бумаги, какие нужно. Дело не в этом.
Лев вновь уселся на свое место и кивнул.
— Ты права. Я просто нервничаю.
— Я тоже.
— Как я выгляжу?
— Ты отлично выглядишь.
— Не слишком официально?
— Лев, успокойся.
Дверь открылась. В комнату вошел директор, немолодой уже мужчина, возраст которого приближался к пятидесяти годам.
— Я нашел их.
Лев мельком подумал, то ли это такой оборот речи, то ли ему в буквальном смысле пришлось обыскивать все здание. Директор отступил в сторону. Позади него стояли две маленькие девочки, Зоя и Елена, дочери Михаила Зиновьева. Прошло несколько месяцев с тех пор, как они стали свидетелями казни своих родителей на заснеженном дворе возле сарая. Но за это время с ними произошли драматические и пугающие перемены. Обе похудели, их кожа обрела какой-то землистый цвет. У младшей девочки, Елены, которой исполнилось всего четыре годика, голова была обрита наголо. А у старшей, десятилетней Зои, волосы были подстрижены очень коротко. И почти наверняка они кишели вшами.
Лев встал. Раиса последовала его примеру. Он повернулся к директору.
— Вы не могли бы ненадолго оставить нас одних?
Немолодому мужчине его просьба явно пришлась не по вкусу. Но он повиновался и вышел, прикрыв дверь за собой. Обе девочки тут же отступили и прижались спиной к стене, стараясь оказаться как можно дальше от взрослых.
— Зоя, Елена, меня зовут Лев. Вы помните меня?
Ответом ему послужило молчание. В лицах девочек ничего не изменилось. Обе с тревогой смотрели на него, ожидая подвоха. Зоя взяла младшую сестру за руку.
— Это моя жена Раиса. Она учительница.
— Привет, Зоя. Привет, Елена. Почему бы вам обеим не присесть? Как говорится, в ногах правды нет.
Лев взял два стула и поставил их возле девочек. Им явно не хотелось отходить от стены, но они все-таки присели, по-прежнему держась за руки и не проронив ни слова.
Лев и Раиса присели на корточки, чтобы глаза их оказались на одном уровне с глазами девочек, но благоразумно решив не подходить к ним вплотную. Под ногтями у сестер чернела траурная кайма грязи, но в остальном их руки оставались довольно чистыми. Было видно, что их спешно привели в порядок перед встречей с важными гостями. Лев откашлялся и начал.