– Я в первый раз влюбился в пятнадцать, может быть, даже в шестнадцать лет. По нынешним стандартам, я полагаю, это слишком поздно.
– В кого ты влюбился? – поинтересовалась Наташа.
– В Анну Форд. Я все еще храню надежду.
Наташа призналась:
– А я столько раз влюблялась, что не помню каких-то особенных случаев, но зато я точно помню, что, когда мои подружки вздыхали по разным мальчиковым группам или актерам из мыльных опер, мне казался очень притягательным Харпо Маркс. Он был забавный и мог о себе позаботиться, казалось, что он контролирует абсолютно любую ситуацию, и при этом он был уязвим из-за того, что не мог говорить.
– Ого! Женщина, которой нравятся фильмы «Маркс Бразерс»! Тут я, пожалуй, должен был бы сделать тебе предложение.
– А ты помнишь свой первый поцелуй?
– Нет, уже не помню. Зато я помню наш первый поцелуй.
Она кинула горсть чипсов прямо ему в щеку. Забывшись в компании друг друга, они не заметили, что пошли по Сити-роуд; здесь обычно поджидали клиентов городские проститутки.
– На открытом воздухе чипсы и соленая рыба – самая вкусная еда, – сказала Наташа.
Капля дождя упала на газету, в которую была завернута рыба.
– Кажется, только моросит. Думаешь, дождь усилится?
Оба посмотрели на небо.
– Не-а, – уверил Джоффри.
В следующие несколько секунд дождь хлынул, словно вода из бачка в туалете. Наташу заинтересовал разговор: проститутка толковала с клиентом сквозь опущенное окно машины.
– Почему это из-за дождя должно быть дешевле? – спрашивала она мужчину.
Тот отвечал:
– Потому что я даю тебе возможность спрятаться от него. Так что это я оказываю тебе услугу.
Женщина крикнула, обходя машину, чтобы сесть на пассажирское сиденье:
– И почему мне достаются одни жадные ублюдки, лучше бы попался извращенец!
Джоффри и Наташа выбросили промокшие остатки еды, и Джоффри воспользовался моментом, чтобы просчитать самый короткий путь к припаркованной машине.
Находиться в этой машине всегда было суровым испытанием, но в мокрой одежде стало еще хуже.
Автомобиль не заводился. Двигатель не удосужился хотя бы из любезности подать голос.
– Что теперь делать? – спросила Наташа.
Его квартира была ближе, чем ее. Они побежали, Наташа держала свой плащ над ними, как накидку, а рука Джоффри лежала на ее талии, чтобы прижаться к ней как можно ближе. Но дождь был слишком сильным, чтобы плащ их защитил, так что к тому моменту, когда они достигли дома Джоффри, оба насквозь промокли. Их частое дыхание сливалось со смехом. Слипшиеся волосы, влажная кожа, улыбки – они еще не видели друг друга более сексуальными. Но поцелуй оказался чуть менее страстным, поскольку оба замерзли.