– Мне тяжело это говорить, – сказала она наконец, – я бы могла остаться здесь навсегда… Но мне надо идти. Мне завтра ехать к родителям, если ты помнишь.
– Я помню. Но очень трудно сдвинуться с места, встать, одеться и расстаться? – Он поцеловал ее.
Наташа сказала, с усмешкой на губах, которой он не мог различить в темноте:
– Ты меня удивил. Ты был такой необузданный.
– Гм…
– Я не жалуюсь. Это ведь вовсе не плохо. На самом деле… даже хорошо.
В эту секунду оба поняли, что рядом их будущее, и ничто больше не имеет значения. Впервые в жизни обоим было с кем-то так просто и радостно. И это чувство оказалось всепоглощающим.
А потом вспыхнул яркий свет, и им пришлось одеться.
Они мало говорили, пока Джоффри вез Наташу к дому, она знала, что каждое произнесенное слово может разрушить совершенство. Каждая прошедшая секунда возвращала их в сложный мир, полный других людей, так что, когда они простились, хотя Джоффри и назначил ей свидание снова вечером, оба не были уверены до конца, что снова увидятся.
Наташа услышала голоса, доносящиеся из Анниной комнаты. Всего минуту спустя после расставания со своим возлюбленным и за минуту до того, как она отправится к родителям, ей захотелось поговорить. Или хотя бы, чтобы ей задали вопросы, которых она будет притворно избегать.
Наташа сделала тост и кофе и поглотила их в одиночестве. Ей пора было отправляться на остановку автобуса, чтобы ехать к родителям. Она макнула тост в кофе – привычка, из которой она думала, что уже выросла. Масло жирным пятном расплылось по поверхности напитка. Девушка вылила его в раковину.
После «Бартокса» Ричард пришел домой к Анне, как и в прошлый раз, и остался на ночь. Анна проснулась раньше него. Она видела, как Джоффри высадил Наташу и они обменялись взглядами, не предназначенными для посторонних. Анна вернулась в постель и притворилась, будто Ричард, ворочаясь, разбудил ее.
– Ты собираешься домой? – спросила она.
– Нет пока.
Это наполнило ее счастьем и она прекратила терзаться вопросом, как он объясняет свое отсутствие жене. Анна предполагала, что он говорит ей, что задерживается допоздна на работе или у него есть больной друг, о котором он должен заботиться… Отношения между ними могут быть настолько плохи, что Ричард вовсе не трудится ей что-либо объяснить или жена не спрашивает. Анне было любопытно, всегда ли они жили столь худо. Она не могла представить, что жизнь с Ричардом может быть чем-то иным, кроме счастья.
Ричард опять погрузился в сон. Рука Анны лежала под его головой. Тихонько, по дюйму, в ритме его дыхания, она высвободила руку.