— Именно так он и поступал.
— Простите?.. — пролепетала Брук, приходя в себя и понимая, что только что машинально проговорилась о том, о чем думала.
— Он устраивал ловушки и заманивал в них свои жертвы. Все пострадавшие описывают его как очень обаятельного молодого человека, милого и разговорчивого.
— Но он и в самом деле не казался опасным. Наоборот… — словно оправдываясь, едва слышно проговорила она.
Вот если бы Брук предложили на основе сравнительного анализа внешности детектива и Люка выбрать типаж преступника, то симпатии Брук остались бы на стороне Люка, а этого полицейского с его тяжеловесным, грубым лицом она бы запросто могла посчитать злостным нарушителем закона!
— Конечно, иначе и быть не может, — терпеливо сказал полицейский. — Он прекрасно разбирается в психологии, особенно в психологии женщин, которые являются э-э-э… объектами нападения.
От этого страшного словосочетания «объекты нападения» в животе у Брук все сжалось. Она оказалась одной из простушек, угодивших в ловушку, и признать это как бесспорную истину было почти невыносимо. Девушка почувствовала себя просто ужасно из-за того, что, как дурочка, согласилась посидеть с Люком в кафе. У него был томно-грустный взгляд, приятная улыбка, мягкий голос и нервные пальцы, которыми он рисовал, как настоящий профессионал. Брук готова была смириться с тем, что он решил поживиться за счет туристки. Возможно, он бедствовал и не смог побороть искушения…
— Значит, это было просто случайное знакомство, — задумчиво произнес детектив.
— Я же сказала, что все произошло спонтанно. Меня привлекла картина. Голуби на пощади…
— Люк… он не останавливал вас, ни на чем не настаивал?
— Нет. Очень удачный набросок. О господи… Я просто остановилась на несколько минут вместе с другими прохожими, даже не обратила внимания на самого художника… А Люк спросил, нравится ли мне картина. А потом он нарисовал мой портрет.
— У вас возникло ощущение, что он профессионал?
— Именно так. Он очень быстро рисовал… Портрет оказался настолько удачным, что я выразила искреннее восхищение. Я хотела купить его, но Люк сказал, что дарит мне рисунок. Я попыталась протестовать, и тогда он сказал, что в качестве платы примет мое согласие посидеть с ним в кафе… — Брук замолчала, заново переживая те минуты и невидящим взглядом уставившись куда-то за плечо полицейского.
— Ага… и вы согласились…
Брук встрепенулась и настороженно взглянула мужчине в лицо. Уголок его губ изогнулся, словно в намеке на сардоническую усмешку. Он все понимал, этот полицейский, видел ее насквозь. И немудрено: ведь в полицейской академии тоже преподавали психологию, особенно психологию — как он выразился? — объектов нападения.