У Барта вдруг шевельнулась непрошеная мысль, что, возможно, Дебора отнюдь не преувеличивала, говоря о серьезных проблемах города, Честер действительно производил убогое впечатление. Однако тут же постарался убедить себя, что если городу и в самом деле необходима реконструкция, то почему не начать с центра, а браться за строительство нового комплекса рядом с фермой Урсулы. Фарроу наверняка не хотели лишних хлопот, а потому не потрудились найти другое место!
Да, но где? — подумал он, терзаясь сомнениями. Во всей округе именно там был единственный достаточно плоский рельеф, пригодный для стройки.
Барт стиснул зубы и, стараясь побыстрее миновать центральную улицу, увеличил скорость. Делать этого явно не стоило, поскольку оставшаяся часть пути к дому заставляла его то и дело чертыхаться: «мерседес» не та машина, которую стоит подвергать риску.
Его и без того мрачное настроение лишь усилилось, когда, сделав последний поворот, он заметил остановившийся перед воротами фермы элегантный белый «сааб» и выходящую из кабины Дебору. Вот дрянь коварная, вскипел Барт, решила явиться пораньше!
Деби едва удалось отпрянуть — машина Палмера тормозила буквально у ее ног. И сразу поняла — Палмер разозлился за то, что она явилась на условленную встречу подозрительно рано, — и почувствовала себя виноватой.
Выключив двигатель и покинув салон, где благодаря кондиционеру царила прохлада, Барт окунулся в удушающую жару летнего дня. Облокотился на капот машины, демонстративно застыл и окинул фигуру Деби пристальным, оценивающим взглядом.
Чувственные женские формы и красота Деби всегда приводили его в восхищение, однако на этот раз клокотавшая внутри ярость была куда сильнее. Барт рассчитывал увидеть ее в строгом костюме, что соответствовало бы занимаемому ей сейчас положению бизнесменши. Но выглядела она словно простая крестьянка — в открытом летнем платье в горошек, с длинными светлыми волосами, заплетенными в косу.
Либо вообще не любит костюмов, либо намеренно оделась подобным образом. Однако нельзя было не признать: безыскусный наряд придавал ее облику некую очаровательную мягкость и обезоруживающую наивность.
Плоские белые сандалии с чуть высовывающимися из ремешков крошечными пальцами. Стройные загорелые икры. Стянутая пояском талия. Бедра не обтянуты, а лишь угадываются под колышущейся на ветерке материей. Вот только высокую и одновременно пышную грудь не утаишь, даже если верх платья свободного покроя.
Он не раз испытывал трепет, вспоминая, как той ночью прикасался к этой груди. Ощущения от тех прикосновений были столь живы, что Барт поспешил отвести глаза и посмотрел Деби в лицо. Ее чуть пухлые, аппетитные губы, слегка подкрашенные розовой помадой, стали последней каплей: он не забыл их сладостного вкуса, их аромата.