Дрожащей рукой Чигоренко набрал номер телефона художницы, мысленно заклиная всех святых, чтобы она оказалась дома.
– Алло, Ксения?
– Я слушаю.
– Это Филипп Чигоренко. Вы меня еще помните?
Она засмеялась.
– Вас трудно забыть. Тем более что всего пару дней назад вы спасли меня от сумасшедшего маньяка!
– Мы можем встретиться?
Ксения молчала, обдумывая, как бы повежливее отказать.
– Вы уверены, что хотите меня видеть?
– Уверен. Так вы согласны уделить мне немного времени?
– Ну…
– Давайте поедем за город! – предложил Филипп. – Я знаю чудесное озеро. На его берегах растут сосны и плакучие ивы. А вода прозрачная, как слеза.
– Заманчиво, но… я очень занята. Решила сделать консервы, – соврала Ксения. – Огурцы, помидоры, варенье… Запасы на зиму.
На самом деле ничего подобного она делать не собиралась. Ей вообще не нравилось домашнее хозяйство. Ни в каком виде.
– Послушайте, – удивился Филипп, – вам хочется стоять на кухне в такую погоду? Если это единственная причина, то мы ее разрешим другим способом. Просто поедем и купим пару ящиков готовых консервов.
– Мои средства ограничены, – вздохнула Ксения. – Приходится экономить.
Она не стеснялась своего материального положения и всегда открыто говорила об этом. Деньги не играли большой роли в ее жизни.
– Я сам все куплю, – заторопился Филипп. – И привезу вам домой.
– Да? В таком случае… – Ксения замолчала.
Она подыскивала другой удобный предлог для отказа. Но так и не нашла.
– Что вы решили? Мы едем?
– Знаете, про консервы я все придумала, – призналась Ксения. – Просто… я не хочу встречаться с вами.
– Почему? Я вам не интересен? Но мы толком не успели познакомиться. Ваше мнение еще может измениться.
– Нет… вы не поняли. Я потому и не хочу встречаться, что вы мне нравитесь. Нам не стоит заходить слишком далеко. Вы женатый человек, Филипп Алексеевич, и наши свидания носят двусмысленный характер. К тому же Юля моя подруга…
– Мне это известно. Ну и что?
– А то, что я не хочу втягиваться в эту игру. Она ни к чему не приведет ни вас, ни меня.
Филипп хотел возразить, но Ксения уже положила трубку. Некоторое время он сидел, осмысливая сказанное. Значит, он ей тоже не безразличен. Она боится встреч, и это уже говорит само за себя.
Чигоренко еще немного подумал, затем встал и вышел из кабинета.
– Меня сегодня не будет, – сказал он секретарше. – Переназначьте совещание на завтрашнее утро. Если позвонит Ставинский, скажите, что контракт подпишем через неделю.
– Хорошо, Филипп Алексеевич, а…
Но он, забыв попрощаться, уже сбегал по лестнице вниз.
«Седовласая Полина», как называли за глаза секретаршу господина Чигоренко, удивленно посмотрела ему вслед. Обычно хладнокровный, он показался ей взбудораженным и расстроенным.