– Не совсем. Я начал учиться здесь в шестнадцать лет.
– Я не хочу быть твоей женой, поскольку ты не хочешь видеть меня ею, – заявила она. – Я очень уважаю твое происхождение, твою семью и осознаю значение Сами для тебя, но намерена воспитывать своего сына здесь, в Англии. Когда мальчик подрастет, он сам будет решать, где хочет жить.
Желваки заиграли под бронзовой кожей, взгляд Джасима был серьезен и холоден.
– Это неприемлемо. Да, я получил образование за рубежом, но я всего лишь второй сын, и мое воспитание очень отличалось от воспитания Мурада. Сами перворожденный и мой наследник. Я не могу позволить тебе держать его здесь.
– Я не прошу твоего дозволения, я говорю, что не хочу жить в Квараме!
Его глаза засверкали от гнева.
– Не тебе диктовать мне условия! У меня здесь дипломатический статус, и я могу вывезти Сами самолетом сегодня же без твоего разрешения. Предложить тебе выбор – всего лишь любезность с моей стороны. Присутствие Сами жизненно важно для благополучия и стабильности Кварама, и я не успокоюсь, пока мой сын не вернется в мою страну, потому что таков мой долг.
– Ты мне угрожаешь?! – взвилась Элинор.
– Я настаиваю на том, чтобы ты оценила свое положение и будущее Сами с точки зрения здравого смысла, а не под влиянием глупых эмоций и эгоизма, – с презрением бросил он. – Сами не примут как будущего правителя, если он останется для нашего народа чужим. Он не сможет изучать язык и культуру Кварама издалека, и уж тем более не сможет проникнуться духом страны и ее обычаями. Если ты откажешь ему в этом, сделаешь из него аутсайдера.
Элинор поняла, что Джасим ставит ее в безвыходное положение. Перед ней встал выбор – принести в жертву либо себя, либо Сами. Простит ли ей сын, если она оборвет его связи с отцом и троном? Может ли она пойти против интересов Сами?
– Я хочу вернуться домой с сыном, – вздохнула Элинор.
Через несколько минут Джасим уже вынимал заспанного малыша из кроватки. Он был очень нежен с ребенком, и Сами доверчиво прижался к нему.
– Он уже признал меня, – улыбнулся Джасим.
Рядом с сыном Джасим превращался в абсолютно другого человека. Ни холодной расчетливости, ни злости, ни гнева больше не существовало, перед Элинор стоял добрый, отзывчивый отец. Похоже, выбора у нее не осталось.
– Если другого пути нет и если это нужно для Сами, я согласна жить в Квараме, – сказала Элинор, спустившись в холл на первом этаже по шикарной лестнице.
– Это правильное решение, и я сделаю все, чтобы ты не пожалела о нем, – мягко заверил ее Джасим.
– Считай, что я делаю это под дулом пистолета, – усмехнулась Элинор.