Тут-то и обрадовался Саня. Титул ему нужен был, как глоток воздуха. Ведь возлюбленная имя ему даже своего сказать не хочет простолюдину. А если он победит это морское чудище, то и до женитьбы с принцессой не далеко. Побежал со всех ног домой Санька собирать свои пожитки. Собрал он наскоро узелок, обнял мать, поцеловал бабулю, пожал руку деду. Выслушал пожелания добрые от дядьки своего и двинулся в путь напрямик к своей судьбе.
День шел, другой. Пришел, наконец, к берегам царским, что морем омывались. Взглянул направо вдоль берега: тишина, ни души, ни лодки. Взглянул налево: ни ветерка, ни букашки. Бояться, видать, люди выходить в море. Метвецкая Рыба потопить может их лодки, проплывет по телам бензопилой, да на дно утащит. Страшно всем, но только не молодцу Сане.
- Ну, -думает, - Здесь и буду ждать. На самом видном месте сяду. Увидит меня Мертвецкая Рыба Бензопила, захочет съесть, тут я ее и зашибу!
Огляделся еще раз Саня, выбрал самое большое дерево неподалеку. Завалил его с удара ноги, ножом оттесал, где зубами сточил, дубину добротную сделал. Сверкнул белоснежной удальской улыбкой и стал ждать вечера.
Долго ли Саня спал или коротко, тяжело сказать. Только проснулся он глубокой ночью, от треска корабельных досок и диких криков людей царских. Открыл глаза, а на море такое твориться! Десятки кораблей королевских, увозящих золото в далекую Шпенцарию, пылают, ко дну идут. А среди этого месива плывет Рыбина размерами с половину дворца. Страшная, как бутерброд недельной давности, запах такой же отвратительный. А плавники ее словно бензопилы, краем затронут корабль, так щепки летят. И идет ко дну царское золото, а с ним и люди заодно. Рассердился Саня.
-Ну, -думает молодец, - заплатишь ты морское чудище за преступления! За каждого ответишь, столько шишек схлопочешь, сколько щепок по морю разбросано!
Притих Санька в темноте ночной, стал ждать, когда ближе подойдет Мертвецкая Рыба к нему. А Чудище все вперед к берегу плывет, тут и луна одарила своим светом. И увидел Саня морду страшную, усыпанную глазами и малыми и большими. И глаза рыбины перламутром светятся, еще больше страху на людей нагоняя. Наконец, ее огромная туша плюхнулась на берег, и давай крутиться вертеться, яму рыть. И как только рыбина закопалась на половину, выскочил Саня из засады, да как набросился с тумаками. Ухнул со всей силы дубиной сверху по Рыбьей уродливой голове. А рыбе хоть бы хны! Только глаза ее все и малые и большие на песок повалились. Удивился парень такому, а Рыба продолжай себе дальше яму копать. Еще раз вдарил молодец сверху по чудищу. Тут и послышался гогот Рыбы чудной: