Алан услышал свое имя и вышел из ванной, не потрудившись накинуть на себя что-то. Джеки подняла на него свои пронзительно зеленые глаза, ярко горевшие на ее побледневшем лице. Увидев, что он обнажен, она резко отвела взгляд. Алан понял, что что-то в их отношениях с Джеки разительно переменилось, и, должно быть, это произошло из-за новостей, которые она получила от сестры.
Она положила трубку, но осталась сидеть, не в силах встать с места и не желая встречаться с ним глазами.
— Свадьба отменяется? — спросил он, полагая, что если Бесси и Джералд рассорились в последнюю минуту, то это приведет в замешательство любого человека.
— Слава Богу, хоть со свадьбой все в порядке, — сказала Джеки со странным выражением лица, двумя руками вцепляясь в полотенце, которое было обернуто вокруг нее и грозило вот-вот упасть.
Под ее взглядом он чувствовал себя как препарат под микроскопом.
— Что ты имеешь в виду? А с чем проблемы?
Она все еще выглядела так, как будто в помещении только что разорвалась бомба.
— Послушай, А… Алан… — Она чуть не поперхнулась. — Нам нужно поговорить, но было бы лучше, если бы мы оба оделись перед этим.
Ясно. Вечеринка окончена, хотя и непонятно почему. Еще ему бы хотелось знать, почему она произнесла его имя так, будто оно жгло ей язык. Тут ему пришло в голову, что еще ни разу за вчерашний вечер и прошедшую сумасшедшую ночь она не называла его по имени.
— Поэтому я иду одеваться, — сказала Джеки, не смотря на него.
— Постой! Я хочу знать, что такого сказала тебе Элизабет, что так кардинально изменило твое отношение ко мне.
— Это… это слишком сложно.
Она обеими руками придерживала это злосчастное полотенце, обвивающее ее хрупкую фигурку, как будто она не желала показывать ему и сантиметра своего тела.
И это была та женщина, которая всего какой-то час назад пригласила его принять ванну вдвоем, которая так изысканно и умело воплощала его самые смелые сексуальные фантазии? Чем больше он думал об этом, тем сильнее разгоралось его желание. Она же, казалось, совершенно обледенела и потеряла к нему всякий интерес.
— Хорошо. Я так понимаю, ты хочешь, чтобы я оставил тебя одну?
Он не мог бороться с тем, чего никак не мог понять. Может быть, когда они оденутся, она объяснит ему перемену своего настроения?
— Если ты не против, я переоденусь в ванной.
Он пожал плечами и обвел взглядом небольшую кухоньку, примыкающую к гостиной.
— А я тем временем заварю кофе.
— Прекрасная мысль. Но сначала оденься.
— О, разумеется, я сделаю это. Я вовсе не хочу оскорблять твою стыдливость.
Его голос прозвучал горько, с едва заметным сарказмом. Ну что ж он может поделать! Его пинком под зад выкинули из рая, не объяснив за что.