Очнулся он в удивительно спокойном и тихом месте, и в первый момент даже не понял, почему не слышит взрывов и визга пуль. На белой стене напротив него висел поблекший календарь с полуобнаженной девицей, а под ним стоял старенький визор «Горизонт». Вадим понял, что находится в госпитале миссии ООН. И точно, за пределами помещения слышались английские и французские слова, доносились звуки радио и другие шумы.
В небольшой палате он был один.
В коридоре раздались шаги, и в дверь просунулось загорелое до красноты лицо Михайлова, майора медицинской службы. Это был единственный российский офицер, работавший в международном госпитале.
– Здравствуйте, – проталкивая звуки через глотку, выдавил Вадим.
– А, очнулся наш соколик, – обрадовался военврач. Он почему-то считал необходимым разговаривать, будто доктор из старых русских фильмов, и «соколики» с «батеньками» лились из него бесконечным потоком. – Ну, как мы себя чувствуем? Что болит?
Михайлов, на плечи которого был накинут идеально белый халат, приблизился к койке Вадима и присел на край. Сержант прислушался к своим ощущениям.
– Да вроде ничего... Что с ребятами?
Майор заметно помрачнел и отвернулся.
– Очень тяжелые ранения, опасаемся за их жизни. Все до сих пор без сознания... Ты один легко отделался, да и то потому, что тебя мешками засыпало. Что ж вы, долбодятлы, силовуху броников не включали?
– Жарко, – пробормотал Вадим. – Прямо-таки невыносимо.
– Жар-то костей не ломит, батенька. Эх, да чего теперь... Думаю, нападавшие прикончили бы тебя, если бы не торопились сбежать. С вертолета видели джип, который удалялся от поста, но стрелять по нему, конечно, не стали – окраины города все-таки. Ошибаться нам нельзя, особенно сейчас...
– Ясно...
Ничего больше Вадим сказать не смог, да и это короткое слово далось ему с таким трудом, будто челюсти свела судорога. Так оно, кажется, и было – мир плыл и волновался перед ним, словно отраженный в ведре с колодезной водой. Показалось, что тело изуродовано ранами и убито усталостью.
Он скрипнул зубами и очнулся, наткнувшись взглядом на скрючившуюся фигуру военврача. Тот потер глаза пальцами и нажал кнопку вызова медсестры.
– Я давно уже?.. – спросил Вадим.