– Все понятно, командир, – перебил ее Вадим. Выслушивать убогую пропаганду ему не хотелось. – Скажи нам лучше, в какой валюте будет оплата, ее размер и так далее. К тому же я очень хочу получить обратно винтовку, она мне дорога как память о прежнем месте работы.
– Оплата как суточная, так и сдельная, по мере выполнения общей задачи, – пояснила Зейла. – За голову наемника из ООН – сто замбийских квач, за его долговременный вывод из строя – семьдесят квач. За киафу плата выдается в эфиопских бырах, чтобы суммы были такими же, а то простые воины запутаются. Если не знаете, за один быр на московской валютной бирже дают почти сто квачей.
– Постойте-ка, – насторожился Ирвин. Когда разговор шел о деньгах, равных американцу в сообразительности не было. – Выходит, ООНовец стоит в сто раз меньше, чем киафу? Как так может быть?
Вадиму тоже стало обидно, что какие-то дикие негры ценят его жизнь в дешевых квачах.
– Очень просто. Наша цель – изгнать киафу с исконных земель таха. Ну и при чем тут земляне? К тому же мы не хотим ссориться с нашими сильными инопланетными соседями – Китаем, Россией и Бразилией. Иначе они не дадут нам денег и оружия, когда мы прогоним киафу из Дагона. После революции мы поделим все богатства, награбленные киафу, деньги и оружие белых иностранцев между собой, а остальное раздадим нашим соплеменникам. А главное, выловим и съедим самую главную хухум из президентского аквариума и весь ее «священный» выводок.
– Вон оно что. Да, слаб я в международной политике... – промямлил Ирвин.
– Вот и не лезь в нее, солдат. Еще вопросы есть?
– Про винтовку, – напомнил Вадим.
– Забудь о ней. Не знаю, где ты украл эту штуку, но АР-48 – настоящее оружие для диверсантов. Ее возьмет себе капитан Онибабо или даже полковник Забзугу.
– Но ведь ты сказала капитану, что винтовка останется у нас!
– Ничего подобного я не говорила. И вообще, хватит препираться! С таким хорошим оружием должен работать профессионал. Ты понял, солдат?
– Понял, конечно. Что ж не понять, – вздохнул Вадим. Однако оружие было жалко.
Хоть они с Ирвином и поступили, кажется, в наемники таха, приблизиться к Черному Шаману почему-то все еще не удалось. Или хороший план дал сбой, или план оказался совсем не хорошим. Предполагать второе Вадиму не хотелось, поэтому он на всякий случай поинтересовался:
– А можем мы увидеть Черного Шамана? Мы так много слышали об этом великом вожде, что горим желанием лично принести ему присягу.
– Конечно, – благоговейно улыбнулась Зейла. – Перед выступлением в поход Мвимба-Хонго напутствует своих воинов. – Она на мгновение закатила глаза, словно представила себе божество, затем вернулась на землю и посмотрела на часы. – Наср, мне еще надо составить отчет о разгромленной пещере!.. Солдаты! Кто умеет грамотно писать по-французски и водить железную машину?