– У вас здесь хроническая нехватка провожатых, – заметил Гриша, выходя из дежурного помещения. – Все есть: женщины с бирюзовыми глазами, голубые следаки, а вот чернолицых провожатых не хватает.
Она взяла его за рукав и потащила к лестнице. Этажом ниже она взялась двумя пальцами за Гришин подбородок и сказала:
– Сейчас спустишься вниз и выйдешь на улицу, понял?
Он стал царапать взглядом ее грудь.
– Нет, не понял. Зачем?
– Беги, дурак.
Гриша сглотнул и уставился на нее немигающим взглядом.
– Ты долго глазеть будешь, ненормальный? Иди отсюда, – спохватившись, она сунула Грише в руки его бумажник с документами.
– Зачем ты это делаешь?
– Не люблю глупых разводов.
Развод в отделении был действительно глупый.
– И отпускаешь?
Она рассмеялась.
Дура какая-то.
Пока спускался к выходу, чесал голову. Убежать, конечно, дело нетрудное. На «Ганимеде» только пятки сверкали. А ну как пришьют еще пару лет к статье?
За стеклом его тут же зацепили взглядами два типа в форме, нарочито притормозил. Водя рукой в поисках урны, постоял еще секунд пять, потом махнул, сунул документы в карман. Проверил, застегнута ли ширинка, и направился к дверям. Кто-то за его спиной нажал на кнопочку, в двери раздался звонкий щелчок…
Гриша толкнул дверь. Она открылась.
На улице стоял джип Антоныча, а рядом, хохочущие, сам Антоныч, Слава, Гера и… Кира.
Когда он еще не коснулся ее взглядом, первым его желанием было быстро приблизиться и избить всех троих до полусмерти.
Но когда увидел, устало опустился на ступени отделения, расстегнул еще одну пуговицу на рубашке и стал ждать, когда Кира ворвется в его объятья.
Не отрывая глаз от счастливой пары, Антоныч проговорил вполголоса, для всех, кто стоял у джипа:
– Только не говорите им, что мы Марецкого развели с документами.
– А как объяснить им появление у них ста тысяч баксов?
Антоныч думал недолго:
– Трудно замутить какую-нибудь историю? Главное – вляпаться, а там он и не заметит, как джекпот в руки упадет.
Слава закурил и усмехнулся.