– Ваше благородие, так, может, мне того… на облучке посидеть? – отчего-то оробел Евдоким.
– Уж не испугался ли ты, казак?
– Как-то мне в ваши господские дела не с руки соваться…
– Нет, братец, – возражал Варнаховский, – придется тебе все же со мной идти, как-никак теперь ты князь…
– Да какой же я князь! – в отчаянии махнул казак. – Все мое имущество – вот эти вороные лошадки, а уж ежели помрут, так и не соображу, что делать-то!
– Ничего, как болгарским царем стану, я тебе землицы подле Софии отпишу за преданную службу. Целый табун купишь! А уж там и оженишься на какой-нибудь герцогине…
– Скажете вы тоже, ваше благородие, – широко заулыбался казак, показав прокуренные зубы. Разговор доставлял ему удовольствие.
– Видно, мне надо будет всерьез за тебя взяться. А то так и помрешь бобылем… Кнут давай!
Протянув плеть, Евдоким подивился:
– А кнут-то вам зачем, ваше благородие?
– Он мне вместо трости, – заверил Варнаховский.
– Ну, коли так…
Прошли в ресторан. Навстречу вошедшим ступил огромного роста метрдотель в черном идеально отглаженном фраке.
– Желаете отобедать, господа? – лучезарно улыбаясь, спросил он, поправляя тонкий галстук. – У нас великолепная кухня!
– Мы по делу… Нам бы хотелось повидаться с господином Барнетом. Где его можно найти? – любезно поинтересовался Варнаховский, покручивая в руке хлыст.
– Он находится в бильярдной, на втором этаже. Как всегда… Вас проводить?
– Ничего, спасибо за хлопоты. Мы доберемся, – заверил Леонид, быстрым шагом устремившись прямо на стук бильярдных шаров.
Поднявшись по широкой лестнице, устланной широкой зеленой ковровой дорожкой, он подошел к бильярдному столу, подле которого, опершись рукой на стол, возвышался Барнет.
Учтиво поклонившись, Варнаховский сказал:
– Мистер Барнет, секунданты сказали мне, что вы отказываетесь напечатать опровержение, коего я потребовал.
– Совершенно верно, князь, у нас с вами был разговор по этому поводу. Я не хочу повторяться.
– Мне казалось, что вы еще подумаете.
– Вы ошиблись. Не намерен! Подобному бреду просто нет места в моей газете, – холодно отвечал главный редактор.
– Ах, вот как… И, насколько я понимаю, вы отказываетесь принять мой вызов на дуэль?
Главный редактор мелко рассмеялся, явно издеваясь:
– Разумеется, не собираюсь! По английским законам дуэли строго запрещены, а дуэлянты приравниваются к убийцам. Мне бы не хотелось провести остаток дней в замке Тауэр.
– Стало быть, вы отказываетесь дать мне какое-либо из требуемых удовлетворений?
– Несомненно, князь, – усмехнулся главный редактор, – извините, запамятовал, как вас звать… Впрочем, я не обязан помнить имя каждого проходимца.