Развернувшись, Томас осторожно спустился вниз, следя за тем, чтобы не столкнуть ни один камешек.
— Сколько времени сохраняется пыльца? — шепотом спросил он.
— Десятки тысяч лет, — ответил Мацухаси, по-прежнему не двигаясь. — Ее наружная оболочка практически не поддается разрушению. Пыльца может многое сказать о тех условиях, при которых тот или иной предмет попал в землю.
— Если она присутствует, — заметил Томас.
Помолчав, Мацухаси сказал:
— Он возвращается. Пора.
Дождавшись, когда над горизонтом покажется краешек солнца и затихнет радостный хор птиц, они двинулись вперед. Перебраться через отвал и спуститься к месту раскопок оказалось достаточно просто. Они не говорили и по-прежнему двигались бесшумно, не желая выдавать свое присутствие.
Ватанабе заметил их не сразу. Он выбрался из прохода, перепачканный землей, рассеянный, и уже начал собирать инструменты, но тут поднял взгляд и увидел их, в ожидании стоявших неподалеку.
На мгновение Ватанабе застыл, затем, словно рассчитывая снова выехать за счет личного обаяния, натянул фирменную улыбку. Без темных очков он выглядел старым, уставшим.
— С утра пораньше? — спросил он по-японски.
Мацухаси молчал, вытянувшись неестественно прямо, уставившись в землю, словно солдат во время смотра.
— Все кончено, — сказал Томас.
Он не испытывал торжества — лишь усталость и желание поскорее покончить со всем. Однако ему еще нужно было кое-что узнать.
— Расскажите мне об Эде, — продолжал Найт. — О моем брате. Из-за чего именно вы с ним поссорились?
— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — ответил Ватанабе.
Томас оглянулся на Мацухаси, но аспирант застыл как парализованный, не в силах поднять взгляд на своего учителя.
— Скажи ему про пыльцу, — сказал Томас.
— Про какую еще пыльцу? — неубедительно пожал плечами Ватанабе.
Он не потерял надежды нагло отбросить все обвинения, уверенный в том, что ученик его не предаст.
— Ты что-нибудь знаешь о какой-то пыльце? — спросил он аспиранта, надвигаясь на него.
— Нет, сэнсэй, — пробормотал Мацухаси. — Я не знаю ни о какой пыльце.
Ватанабе усмехнулся, на этот раз искренне, похлопал по нагрудному карману, достал оттуда неизменные темные очки и сказал:
— Твой брат оказался дураком.
— Он приезжал за крестом? — сделав над собой усилие, спросил Томас.
Оглянувшись на Мацухаси, неподвижного и беспомощного, Ватанабе позволил себе улыбнуться еще раз.
— Ты бросаешь мне обвинения, которые ничем не можешь подкрепить. Твой брат был таким же. Скулил о том, что нужно похоронить подобающим образом какие-то… человеческие останки. — Покачав головой, Ватанабе презрительно фыркнул. — Странное занятие для священника, правда? Желание вернуть мертвецов, имена которых он даже не знал, в какую-то дыру под землей в другом конце света? — Он закатил глаза, показывая, какой это абсурд.