— Том, ты меня слышишь?
Так его больше никто не называл. Никто и никогда.
— Куми?
Можно было не спрашивать, Томас и не собирался этого делать. Вопрос вырвался у него непроизвольно, хриплый, далекий, словно отголоски прошлого, которые он слышал в ризнице. У него по рукам пробежали мурашки, сердце стремительно застучало.
— Привет, Том.
— Привет. Сколько лет, сколько зим.
— Да, прошло уже пять лет.
Куми произнесла это без осуждения, быть может, с оттенком грусти. В конце концов, это ведь он отказался с ней говорить.
— Я звонила тебе домой, но ты, наверное, по-прежнему не прослушиваешь сообщения на автоответчике. Поэтому решила попробовать найти тебя здесь.
— Точно, — сказал Томас.
Он просто не мог найти нужные слова. Вернулся Джим, торжествующе размахивая листком бумаги, однако как только он увидел лицо Томаса, его улыбка померкла, словно он испугался, что того хватил удар. Впрочем, быть может, так оно и было.
— Послушай, я только хотела сказать, что очень огорчилась, узнав про Эда, — произнесла Куми.
— Точно, — снова сказал Томас. — Спасибо.
— Знаю, что в последнее время отношения между вами не слишком ладились, но… В общем, это просто ужасно. Я могу чем-либо тебе помочь?
— Спасибо. Знаю. Все в порядке. — Затем, спохватившись, он спросил: — Подожди. Откуда ты узнала?
Похоже, Куми замялась и после непродолжительной паузы сказала:
— Мне позвонили из Министерства внутренней безопасности.
— О, — произнес Томас, не зная, как к этому отнестись.
— Итак, как у тебя дела? — поинтересовалась Куми, торопясь двинуться вперед.
— Ну, знаешь, неплохо.
— С работой все в порядке?
— Все замечательно, — солгал Томас. — Знаешь, как обычно.
— Точно.
— А ты? Я хочу сказать, как у тебя с работой?
— Отлично. Сплошная работа и никаких развлечений. Я тут недавно вспоминала тебя, — сказала Куми.
Теперь ее голос был легким, чуть ли не заигрывающим. Однако звучал он натянуто, словно чужой.
— Вот как? — с трудом выдавил Томас.
— Да. Я вспомнила, как мы ездили в Аризону вместе с Эдом и отправились в пеший поход. Это было здорово, правда? Я часто вспоминаю те дни. Помнишь, как мы вышли к руслу пересохшего ручья? А Эд уже ждал нас там, и мы все рассмеялись…
— Куми, у тебя все хорошо? — прервал ее Томас.
Она не обращала на него внимания. Ее голос стал пронзительным, громким. Она заговорила быстро, словно прослушиваясь для участия в телепередаче:
— Мы втроем остановились в той маленькой гостинице. Это было лучшее время… Эд не переставая рассказывал о том, как он был в Италии. Помнишь? Я постоянно вспоминаю тот поход к пересохшему ручью. А ты его помнишь? Мы вернулись к источнику. Эд сказал, что это похоже на то место, где он был, и… В общем, ты меня извини. Я болтаю невесть что. Звоню с работы, так что долго говорить не могу. Я просто хотела пожелать тебе всего наилучшего и сказать, что сожалею насчет Эда. Хорошо?