— Ничего страшного, это сердце. Оно учится чувствовать заново, — сказал он, с усилием улыбаясь.
— Ну пожалуйста, папа, пусть тебя осмотрят. Я не хочу снова тебя потерять, — зашептала Элли.
— А ты не уйдешь? — со слезами в голосе спросил он. В его взгляде была мольба, то, чего Элли никогда не видела.
— Не уйду, обещаю. Я только выйду в коридор.
— Я очень люблю тебя, Элинор. Я знаю, что так и не смог проявить свою любовь, и ты, наверно, не веришь мне. Но я люблю тебя больше, чем кого бы то ни было. Больше жизни.
Элли очень хотела верить ему. Она не знала, сможет ли, но хотела забыть все, что было, и просто поверить. Но никакие слезные мольбы и признания не могли стереть прошлое. Все-таки двадцать четыре года — немалый срок. Страх быть обманутой вновь проснулся в ней, а за ним — чувство вины за недоверие тому, кто был ей самым близким человеком. Элли почему-то не сомневалась, что, стоит отцу только немного прийти в себя, он станет прежним. И забудет о ней, отдалится.
— Я тоже тебя люблю, папа. И всегда любила, хоть ты и не замечал этого.
Он отпустил Элли, и Сандор вывел ее в коридор. Он прижал ее к себе, как бы защищая от всего, что так внезапно навалилось на хрупкие плечи Элли. Вдруг Элли ощутила, как еще чьи-то руки обнимают ее.
— Ну как?
— Она сильная, мама, — ответил Сандор. Элли подняла голову.
— Гера? Вы здесь?
— Да, я здесь, девочка моя, — мягко произнесла она. Ее лучистые глаза были полны сочувствия. — Пойдем, тебе нужно присесть.
— Но я обещала папе, что буду в коридоре.
— Это близко, всего-то шагов десять. Пойдем, Элли. Как только отец захочет тебя видеть, тебе сразу же сообщат. Уж Сандор об этом позаботится, правда? А тебе нужно немного отдохнуть.
Вдвоем они уговорили Элли пройти в приемную и там, усадив девушку на диван, сели по обе стороны от нее. Кроме них, в комнате никого не было. Элли была рада, что они одни, она не хотела, чтобы кто-нибудь видел ее в таком состоянии. Сандор обнял ее за плечи, и она склонилась к нему, чувствуя себя невыносимо слабой. Его сила вселяла уверенность. Гера держала Элли за руку и поглаживала ее.
— Трудный выдался день, да?
— Да уж, — слабо усмехнулась Элли.
— Сандор мне рассказал.
Элли перевела удивленный взгляд с матери на сына.
— Все рассказал?
— Да, все. Мой сын поступил очень глупо и некрасиво. Но, мне кажется, его можно простить. Он, как и ты, ничего не знал о твоей сестре.
— Интересно, а рассказал ли он вам о сделке?
— Да, — со вздохом ответила Гера. — Ни он, ни твой отец совершенно не понимают женщин, правда?
— Правда.
— А ничего, что я тут сижу? При вашем разговоре? — вмешался Сандор.