— В гости?! — закричала мама. — Это ночью-то?! Ваше благородие, да мы его знать не знаем…
— Молчать! — заорал на неё пристав. — Не с тобой говорят. Ты! — ткнул он пальцем в сторону отца. — Это что за человек?
— Кто же его знает, ваше благородие, — очень спокойно ответил отец, — я ничего не понимаю. Только вот сейчас застучал к нам, я открыл, а он про какое-то собрание спрашивает… Будто и не пьян, а может, впрямь сумасшедший..
— Эй, обыскать хорошенько всё помещение, все вещи! Да живей! — крикнул пристав.
Обыск, очень тщательный, длился недолго. Изба была маленькая, вещей мало, искать особенно нечего. Пока городовые рылись в наших пожитках, все молчали. Мама под одеялом накинула на себя платье и встала. Кровать тоже обыскали.
Я поспешно закрыл глаза, — один из городовых лез на печку.
— Ваше благородие, тут двое ребят спят.
— Разбудить! — приказал пристав.
Городовой начал меня расталкивать.
— Что?.. На работу пора?.. — словно спросонья, забормотал я, потом протёр глаза, сел и с удивлением уставился на городового.
Пристав встал со стула и подошёл к печке.
— Знаешь этого человека? — спросил он меня, указывая на Крутова.
Я посмотрел Крутову прямо в глаза.
— А как же, ваше благородие, — сказал я твёрдо, — знаю, он на золотихинской фабрике, где и я, работает.
— Мишка, да ты что? — закричал Крутов, подходя ближе.
Пристав молча отпихнул его локтем.
— А к вам он ходит? — спросил он.
— К нам? Домой? Нет, ваше благородие.
— Однако же он твоё имя знает, — подозрительно сказал пристав, — как это, а?
— Так мы ж с ним в одном цеху, ваше благородие, — бойко возразил я, — мы ж там все друг дружку знаем! А его фамилия Крутов, я его тоже знаю.
— Врёт он, ваше благородие, — не выдержал Крутов, — все они врут, договорились… Дозвольте, вам всю правду скажу, как есть! Я у них чуть что не каждый день бывал. Этот самый Мишка меня на собрание звал.
— На какое собрание? — удивился я.
— Чего врёт?! Что нынче, воскресенье гулянки гулять? — возмущённо крикнула мама. — И когда это ты у нас бывал?!
— Доказать могу, ваше благородие! — закричал Крутов. — Я этому мальчишке фонарик электрический подарил! Поглядите сами, — вон его штаны лежат, а в правом кармане фонарик: зелёный, с белыми разводами.
Ух, и обрадовался же я тогда, что окоченевшие мои пальцы не удержали фонарика!
— Какой фонарик? — недоумевал я.
Пристав взял мои штаны со стула и вывернул оба кармана.
— Где же он, фонарик-то? — спросил он насмешливо. — Эй, вы! — обернулся он к городовым. — Не видали какого фонарика?
— Никак нет, ваше благородие! — хором ответили городовые.