Она навалилась на перила и периодически переносила центр тяжести справа налево, ожидая, что колени вот-вот окончательно подогнутся. Шорты и босоножки рассыпали солнечных зайчиков, которые метались при малейшем Вероникином движении. Стразы сияли в солнечных лучах бриллиантовым свечением. Мужики сворачивали шеи и одобрительно цокали языками. Судя по тому, что по дороге к фабрике и на ступенях проходной Веронику уже несколько раз пытались снять, мама была абсолютно права: мужчины видят только обертку, и чем громче она шуршит, блестит и открывает, тем привлекательнее кажется содержимое. В обычной одежде Вероника подобным вниманием никогда не пользовалась. Представители противоположного пола смотрели мимо, сквозь или поверх, но никогда не замечали саму Веронику, словно она была невидимкой. И надо же: стоило лишь нарядиться, как пэтэушнице, впервые отправившейся из колхоза в большой город на дискотеку, как кавалеры налетели, будто бродячие собаки на колбасу. А ведь где-то бродил тот единственный, который ждал лишь ее. Ее половинка. Ее любовь…
– Девушка, скучаете? – раздалось над ухом.
Вырванная из мира грез и фантазий Вероника вздрогнула и выронила изо рта мятную конфетку. Конфетка ускакала куда-то за лестницу, оставив после себя лишь слабый вкус ментола и легкое сожаление о потере.
«Мамадарагая!» – Миша был в шоке. Мало того что красотка с фото походила на эту размалеванную матрешку, как Валуев на Аршавина, так у нее еще и зубы вываливаются прямо на ходу! Ножки, правда, ничего… Но одета как путана, причем дешевая. Какой тут Серебряный век?!
Две девицы из отдела прошагали мимо, чеканя шаг не хуже почетного караула у Мавзолея. Судя по злорадному хихиканью, они были уверены, что холостой Миша для женского общества еще не потерян, посколку это чучело было неконкурентоспособно.
Даже ссора со Светланой Петровной не стоила таких жертв.
– А что? Желаете развлечь меня чтением стихов? – довольно агрессивно поинтересовалась Вероника, совершенно случайно попав в цель. Стихи она не то чтобы не любила, но была к ним равнодушна. Просто к слову пришлось… – Или сразу о цене договоримся?
– Вы не меня ждете, Вероника? – на всякий случай уточнил окончательно дезориентированный Михаил. Судя по волосам и проступавшим под гримом чертам лица, это вроде была она. Но на тургеневскую девушку и блоковскую Незнакомку хамоватое создание не тянуло.
– Мама! Неужели это ты? – уперла руки в бока Ника. – Как ты изменилась! А я всегда говорила, что работа женщину не красит, а превращает в ездовую лошадь!