— Эй, товарищ… — Сергей шагнул вперед, хотя все его воспитание вопило: «Куда?! Дурак!!! Назад!!!»
Ствол переместился в сторону Сергея.
— Сектант? — Вацетис оглядел полуголого Сергея. Выражение лица не изменилось, но он явно понял ситуацию неправильно.
— Сектант… — взгляд белых глаз вернулся к Алене.
— Не твое чухонское дело!
Вацетис пришел к какому-то выводу и спрятал оружие.
— Книга, гражданка Выреева. Мне нужна книга.
* * *
— Что за книга? — спросил Сергей вечером, когда они с Аленой сидели в полумраке кухни.
На лавке. Рядышком.
— Книга… Это книга моей прабабушки. В ней все наши сямейные тайны: заговоры, заклинания, травы, обяреги…
— А… посмотреть можно? — робко спросил Сергей.
Все-таки его грызла совесть: в короткой и словесной стычке с Вацетисом он отнюдь не был победителем. Разум говорил, что ничего страшного не произошло, что все осталось на местах, что латыш ушел, что он был вооружен и шансов у Сергея не было… Все это было правильно.
И все равно было стыдно.
— Посмотреть? — Алена цепко взглянула на Сергея, — Ну, посмотри…
Колдунья пошуршала чем-то за печью и вынула сверток. Положила на стол, осторожно развернула тряпицу…
Сергей ожидал увидеть нечто вроде гримуара: толстого фолианта в кожаном переплете. С застежками и замком.
На столе лежала… книга? Тетрадь? Альбом?
Твердая обложка, обтянутая серо-синей выгоревшей тканью, без заголовка, без надписей. На уголках ткань обтерлась и разлохматилась.
Сергей осторожно протянул руку. Сразу вспомнились фэнтези-романы, где колдовские книги прыгают, бегают и даже могут укусить.
— Даю тябе разряшение взглянуть на книгу, дяржать яе в руках и открывать, с условием, цто ты вярнешь яе мне по первому требованию.
Сергей отдернул руку и взглянул на Алену. Уж очень произнесенная фраза напоминала колдовское условие.
— А цто ты думал? Заговоренная у мяня книга, взять яе можно только с мояго разряшения. И получить ее можно только по моей доброй воле. Поцему ты думаешь, Вацетис у мяня яе до сих пор не отнял?
Сергей опасливо погладил переплет. Книга не отреагировала. Ткань на ощупь была жесткой, как накрахмаленной.
— Няльзя книгу взять без моего разряшения, вот и просит. Все, говорит, для общей пользы…
Сергей раскрыл книгу. Пожелтевшие страницы, исписанные крупным разборчивым почерком, слегка расплывшиеся чернила.
Понять, что написано — невозможно.
Вместо знакомых букв — или хотя бы незнакомых, типа тех же ятей, еров и прочих фит — весь текст состоял из непонятных значков, перемежавшихся вполне понятными точками и запятыми.
— А… — Сергей поднял взгляд на колдунью.