Алена, можно сказать, благословила его на отъезд, хотя теперь у Сергея на сердце скреблись кошки. Может, остаться?
Сергей прошел по площади и вошел в волисполком. Проскочил мимо двери председателя — товарищ Поводень до сих пор его немного пугал — и прошел в читальню.
— Привет, Сярежа, — обрадовался перелистывающий подшивки Данила, — с цем пожаловал?
— Данила, совета твоего хочу спросить. С кем мне можно до Козьей горы добраться? А то нога до сих пор не работает, сам дойти не смогу.
Нога действительно пока не окончательно пришла в себя, Алена обещала, что еще месяцок придется похромать.
— До Козьей горы? — Данила пристально посмотрел на Сергея, — Не нужно тябе туда.
— Почему? — насторожился Сергей.
Данила перегнулся через стол:
— Люди капитана Ждана тябя исцут.
Вспыхнул и разлился по телу страх:
— Откуда ты знаешь?
— Неподалеку убили парнишку. Высокий, худой, на тябя похожий. Может и слуцайность, но я думаю, с тобой пяряпутали.
— Да зачем я им?!
— Я ня знаю, — покачал головой данила.
«Красный подсыл…» — всплыло в памяти. Принимают за агента ОГПУ? Чушь!
Но белякам не докажешь…
Ч… блин! Теперь из Загорок не высунешься!
— И долго мне еще прятаться?
— Нядолго, — откинулся Данила, опершись плечами о стену, — Повадился кувшин по воду ходить — там яму и голову сломить. Если ня успокоится — поймают. Или застрелят. Вот цего яму няймется?
— Так родину потерял, хочет вернуть, — машинально ответил Сергей.
— Кто яму ня давал? Пусть бы возврасцался и жил.
— Так ведь расстреляли бы.
— Кого?
— Ждана.
— За цто?
Сергей почувствовал, что потерял нить разговора.
— Ждана. Он же белогвардеец, против вас воевал…
— Так белогвардейцам амнистию объявили…
— Когда?!
Большевики? Амнистию? Белякам?
— Да ясцо в двадцать первом, как война концилась. И в прошлом году.
— И что, кто-то вернулся?!
— Ну да. Тоцно ня скажу, но тысяц сто вярнулось.
Сергей потер голову, пытаясь уложить в ней новую информацию. Информация не укладывалась. Сразу после окончания войны большевики объявляют амнистию своим врагам. Все равно как если бы Сталин году так в сорок пятом объявил амнистию всем пособникам фашистов. Бред… Или…
Может, это был такой план хитрый? Заманить врагов в страну и перестрелять?
— А может, тех, кто вернулся, расстреляли?
— За цто?
— Ну воевали с вами…
— Сярежа, — перебил Данила, — ты слышал про гянярала Слащова?
Сергей посмотрел на Данилу. Данила посмотрел на Сергея.
— А, ну да. Был такой в Крымскую кампанию у бяляков гянярал Слащов. Уж сколько он красноармейцев положил. После войны, понятно, сбяжал. А как амнистию объявили — вярнулся.