Улыбчивый очень забавно начал рассказывать, как он, зная из шахмат только «е два — е четыре», провел сеанс одновременной игры с двадцатью шахматистами, собравшимися со всего городка.
— …Не поверите, я выиграл девять партий из десяти, и две свел вничью! Конечно, пришлось напрячь память. За право сыграть с самим мной я тогда собрал с каждого значительную сумму и никто, никто, пока шла игра, не заподозрил во мне профана. Правда потом, когда внимательно рассмотрели записи всех игр, мне пытались набить морду, но, по счастью, я уже тогда бегал очень быстро…
— И как же вы выиграли? — заинтересованно спросил Сергей.
— Ну разумеется, я жульничал.
— Разве в шахматы можно жульничать?!
— Можно. Жульничать можно везде.
— Даже в НКВД?
— Даже там. Но, правда, о своей службе я не хочу рассказывать. Это слишком грустно. Однажды бандиты, за которыми я охотился, спутали моего брата со мной…
— И?
— И убили. Я же говорю, это грустно.
Выпили за брата.
— Сергей, а вы откуда будете?
— Из Козьей горы, — машинально брякнул Сергей.
Что ты творишь?! Кто собирался менять легенду?! Одна надежда, что Улыбчивый завтра уедет в Москву.
— Знакомое название. Это где?
— Да здесь неподалеку. Возле Загорок.
— Загорок? Это не там недавно разгромили банду капитана Ждана?
— Ага, — мрачно подтвердил Сергей, — Там.
— Погодите-ка… Сергей? Сергей из Козьей горы? А вы, случайно, не тот самый сектант, который и убил капитана Ждана?
В ушах Сергея послышался звон. С этим звоном рухнула его мысль о смене легенды. Легенды про него уже ходят по Пескову, если даже командированный из Москвы о нем слышал, значит, о нем слышала половина города… Спрятался, называется…
— Нет, не я. Капитана убили другие. Я просто присутствовал…
— Не расскажете?
— Нет. Это тоже слишком грустно. Кстати, вы не слышали об автомате Калашникова?
— Нет, только об автомате Федорова.
— А это что?
— Царским офицером Федоровым было придумано оружие, которое было легким, как винтовка и стреляло очередями, как пулемет.
— А вы, случайно, не знаете, как оно выглядело?
— Случайно, знаю. Примерно, вот так.
Улыбчивый достал тонко отточенный карандаш и на клочке газеты изобразил силуэт автомата, очень похожего на тот самый автомат, который принадлежал Поводню.
— А почему вы вдруг вспомнили об этом автомате?
— Да просто так. В Загорках такой есть у председателя волисполкома…
Да… автомат Федорова, кто бы мог подумать. А ведь в нашем мире первый автомат в СССР был придуман Калашниковым, если, конечно, не слизан с немецкого. ППШ с диском под стволом — все-таки пистолет-пулемет. А здесь — первый российский автомат придуман еще при царе, то есть еще где-то году так тринадцатом. Вполне возможно, кстати, вообще первый автомат в мире. Почему в нашем мире не было такого оружейника?