— Помню.
— Похоже, он уже главный инспектор. Пошел в гору в Норфолке. Тут у нас у него бы так не вышло. Да еще, говорят, он женился. Может, помягчел чуток, а? Ох и крут?
— Я похожу по его территории, но слава Богу, не у него под началом, — ответил Дэлглиш. — А если Свистун попадет к ним в руки, зачем мне отбивать у тебя шанс провести денек на природе?
— Да я терпеть не могу проводить время на природе, особенно если поблизости гор нет. Подумай только, сколько денег ты сэкономишь налогоплательщикам! А я подскочу к вам туда, если будет на что взглянуть. Ну, Адам, молодец, что согласился. Хорошего тебе отдыха.
Только Каммингс был способен на такую наглость. Впрочем, для просьбы у него все-таки были кое-какие основания, тем более что Дэлглиш стал его начальником всего несколько месяцев назад и сам любил поговорить о необходимости сотрудничества и разумной экономии средств. Да и не похоже было, что придется хоть ненадолго прервать отпуск, чтобы бросить беглый взгляд на Свистуна — серийного убийцу из Норфолка, прогремевшего на всю Англию. Вряд ли они возьмут его живым или мертвым. Он «работает» в Норфолке вот уже пятнадцать месяцев, и последняя его жертва — Валери Митчелл, кажется? — четвертая по счету.
Преступления такого рода всегда очень трудно расследовать, на них тратишь уйму времени и сил, чаще всего тщетно, и раскрытие их зависит порой больше от везения, чем от качества следовательской работы. Спускаясь по пандусу в подземный гараж, Дэлглиш взглянул на часы. Три четверти часа — и он отправится в путь. Но сначала надо закончить дела с издательством.
Лифт в издательстве «Герн и Иллингуорт» на Бедфорд-сквер был почти столь же древним, как и само здание — мемориал твердой приверженности фирмы определенному стилю: старомодной элегантности и некоей эксцентричной неделовитости. Под элегантной легковесностью фасада, однако, успешно формировалась иная, гораздо более энергичная манера вести дела. Пока лифт, отчаянно скрипя и вздрагивая, нес Дэлглиша вверх, Адам размышлял о том, что успех — вещь хоть и гораздо более приятная, чем провал, он все же несет с собой некоторые неизбежные неприятности. Одна такая неприятность в лице Билла Костелло, руководителя отдела рекламы и информации, поджидала его в невероятно тесном, вызывающем клаустрофобию>[4] кабинете на пятом этаже.
Перемены в поэтической судьбе Адама Дэлглиша совпали с переменами внутри фирмы. Издательство «Герн и Иллингуорт» все еще существовало, поскольку эти два имени по-прежнему были напечатаны или вытиснены на обложках издаваемых книг под элегантным колофоном