– Сходи за ними, – попросил я Эрика, прислонившись спиной к машине.
Я поймал себя на том, что снова и снова возвращаюсь мыслями к Избранной и ищу ее, когда она исчезает из поля моего зрения. Это стало какой-то болезненной потребностью, которую хотелось удовлетворять. И дело было отнюдь не в банальном обеспечении ее безопасности. Уж это я понял.
Едва только три фигуры показались из-за кустов, я подобрался. Я хотел загладить перед Лизой свою вину, но, встретив ее хмурый взгляд, передумал. Меня охватила злость. Она безрассудно рисковала своей жизнью, и я должен был образумить ее. Вместо ободряющих слов я сообщил, что мы должны разделиться. И хоть на языке у меня первоначально крутились не эти слова, дальнейшая беседа лишь подтвердила, что мне стоит держать свое благородство при себе. Я сделал неудачную попытку утихомирить разбушевавшуюся ведьмочку, но она стала колючей, словно кактус.
– Лиза, не начинай. Мы же хорошо с тобой обращаемся. Какие у тебя жалобы?
У меня появилось стойкое убеждение, что взбалмошную девчонку вообще невозможно переспорить и переубедить. Вот и теперь она заявила, что никуда не поедет без подруги. А на мое замечание относительно хорошего обращения ответила: «Конечно, хорошо. Скотоводы тоже заботятся о поголовье стада. Правда, недолго – только до момента убоя».
Такая наглость взбесила меня. Хотя, по сути, девчонка права. Всю мою жизнь смертные были для нас вроде скота – кормильцами. Кое-кто из наших даже заводил постоянные кормушки, тщательно следя за условиями, в которых содержался «источник» пищи. Именно эта правда и разозлила меня больше всего. Только теперь, когда встретил ее, Избранную, я начал понимать, что в моем отношении к смертным было что-то неразумное, неправильное.
С трудом взяв себя в руки, я все же нашел аргументы, заставившие Лизу отпустить Катю с Эриком и поехать со мной. Мне было больно наблюдать, с какой тоской она провожала их автомобиль. В ту секунду я был готов сказать ей что-то утешительное, призывающее воспрянуть духом, но я промолчал. Я промолчал, и что-то внутри отчитало меня за мою черствость. Лиза этого явно не заслужила.
Убить Лео мне захотелось очень даже скоро. В тот самый момент, когда мне понадобилось справить нужду.
Пару минут я ерзала на сиденье, из последних сил стараясь дотерпеть до какого-нибудь населенного пункта. Как назло, таковой не предвиделся еще километров сорок.
Живо представив, как я прошусь у Лео в кустики, а он надзирателем следует за мной, я разозлилась еще больше. Произнести: «Мне нужно пи-пи», – это дать повод в очередной раз посмеяться над собой. Но с организмом не поспоришь.