– Нет, нет, вы абсолютно правы, Кастельмар! – тут же подхватили довольные Люси и Аньез. Такая соперница им была не нужна. Ла Гир и Ксентрэй, поставленные перед фактом, вынужденно согласились.
Барон подал руку девушке.
– Как вас зовут, сударыня, и куда следовал ваш кортеж?
– Я – графиня Маргарита де Дюфур, – девушка решили опустить подробности своих родственных связей. – Следую, чтобы встретиться со своим женихом в Мюлузе.
– О! Сударыня, так вы обручены! Magna res est amor[47]! – барон пытался наладить светскую беседу и разговорить девушку.
– Да, уже три месяца. Но мы ни разу не виделись, – Маргарита немного успокоилась: кажется, она попала в приличное общество, где изъясняются вполне пристойно и даже на латыни.
– И кто же ваш счастливый избранник? Если не секрет, конечно.
– Виконт Пьер де Волан, – робко ответила Маргарита.
– Весьма сожалею, сударыня, но лично с ним не знаком. Не имел чести встречать в Безансоне.
– У него замок в предместьях Невера, вы не могли встречаться в Безансоне, – уточнила девушка, немного осмелев.
Окончательно поняв, что её, по крайней мере, не убьют и не изнасилуют, она начала приходить в себя. Молодой мужчина начинал ей определённо нравиться, он был хорош собой и не дал в обиду. Маргарита понимала, какую услугу он только что оказал ей, и пыталась быть вежливой. Лучше удовлетворять прихоти одного мужчины, нежели троих – решила она.
– Как ваше имя, сударь? – спросила она и смутилась.
– Я Шарль, барон де Баатц де Кастельмар, наёмник герцога Бургундского Филиппа Доброго. Эти мужчины тоже благородного происхождения, – барон махнул рукой в сторону друзей.
– Так вы не бандиты! Слава Всевышнему! – Маргарита, как истинная католичка перекрестилась. Сильные видят в Боге доказательство своей силы, слабые – защиту от своей слабости.
– Вам нечего бояться, сударыня, вы будете под моей защитой, – попытался ободрить девушку Шарль.
Компания не сомневалась, что далеко оторвалась от преследователей и решала организовать привал на ночь. В повозке было множество копчёных колбас и окороков. Так что пир удался на славу. Женщины оделись в дорогие наряды и позировали друг перед другом.
Изрядно выпив и закусив, Ла Гир, мечтательно созерцал замковый донжон, едва различимый в вечерней дымке.
– Вот бы пожить, как барону, хоть немного. Я помню свой полуразрушенный замок, пострадавший от нескончаемых междоусобных воин. Даже в детстве я боялся то англичан, то соседей-баронов, которые не прочь разжиться грабежом. Что толку от моего титула, если он не кормит и не греет.
– И я желала бы пожить как знатная дама, чтобы меня причёсывали, одевали, кормили. Надоело скитаться. Хочется оседлой спокойной жизни, – вздохнула Аделина, поглаживая золотую вышивку на рукаве своего платья.