И Лоуренс сомневался, что эта его мысль неверна.
Единственной его ошибкой было то, что он загрузил пшеницу в свою повозку близ Пасро.
— Так что, ты их все прочла? — быстро спросил Лоуренс, чтобы не дать молчанию раскрыть их ложь друг другу.
Лоуренс и Хоро разом уселись на кровати, и их руки расцепились.
— Да, все. В самой старой записана история основания города, там написано про человека, который вбил первый столб первого здания, хотя не очень понятно, человек ли это был.
— Что, один из твоих друзей?
— Возможно, — Хоро рассмеялась на его подтрунивание. — Однако, — она выпрямилась, — мы должны вернуть книги, пока не пролили на них вино. Не то чтобы нам нужно было их переписать, и вообще, большая часть их содержимого была у меня в голове изначально.
— Конечно. И нет гарантии, что ты не заснешь прямо на них и не обслюнявишь все страницы.
— Я никогда такого не делаю.
— Я знаю. Ты и не храпишь тоже, — с улыбкой произнес Лоуренс и встал с кровати, делая вид, что опасается, что его укусят, если он останется сидеть.
— Рассказать тебе, о чем ты говоришь во сне? — спросила Хоро, полуприкрыв глаза.
При этих словах сердце Лоуренса колотнулось не в ритм.
Он делал все, что только мог, чтобы печаль от этого разговора не отразилась на его лице.
— Подозреваю, что-нибудь вроде «Пожалуйста, умоляю, не ешь больше!»
Ему частенько снилось, что он может есть столько вкусной еды, сколько пожелает.
Но с тех пор, как он познакомился с Хоро, гораздо чаще ему снился кошмар, в котором ему приходится оплачивать счет за чужую еду.
— Ты зарабатываешь вполне достаточно, чтобы платить, — огрызнулась Хоро, забираясь на кровать напротив кровати Лоуренса.
Они словно притворялись, что ссорятся.
— Да, задним числом можно судить. Если бы мы не заработали прилично в Кумерсоне, ты бы в буквальном смысле пожирала мое состояние.
— Пфф. Разве не говорит пословица: «Уж если ты ешь яд, то можешь съесть всю тарелку»? Если до такого дойдет, я просто проглочу и тебя тоже, — Хоро картинно облизнула губы, глядя на Лоуренса голодными глазами.
Он уже сто лет знал, что все это лишь притворство.
Но что-то еще пряталось за этой картиной — теперь он это понимал до боли отчетливо.
Где-то, в каком-то месте связь между ними разорвалась. Печально, но все же не настолько печально, чтобы быть нестерпимым.
Самое печальное то, что все это происходило по вине злого бога.
— Готов поспорить, так и будет. Так. Когда мы вернем книги, что ты хочешь на ужин? — поинтересовался Лоуренс.
Хвост Хоро взметнулся, на губах появилась неприятная улыбка.
— Там будет видно.