Он часто вспоминал теперь, как однажды, нищим студентом, шел по улице наниматься на работу, а из окна автомобиля летела песня: «Жизнь — театр, Шекспир сказал, и все мы в нем актеры». Дальше он не услышал, авто уехало, но от нечего делать досочинил: «Но есть еще и зрители, а также режиссеры. Есть гардеробщик с вешалкой и осветитель сцены. А также тот, кто на билет назначает цены».
Осветителем сцены его как раз в тот день и не приняли, не в театр, правда, а на открытую площадку детского фестиваля. Он теперь считал этот случай пророческим. «Назначает цены» — это он и есть. Он не мог тогда знать, кем станет, но как-то из будущего это проникло, просочилось из его триумфальной зрелости в лузерскую неудачливую молодость.
Вспоминалось, вслед за театром, как впервые в жизни увидел такой ценник: еще школьником, в каком-то чешском переводном журнале прочел статью о том, какая полезная вещь штрих-код, как много в нем информации о товаре. Но ми на каких товарах в своем советском детстве он таких штрих-кодов не видел, сколько их ни рассматривал. Цена тогда была глубоко вдавлена в поверхность книг и кастрюль, как неизменное врожденное клеймо, и мальчик мечтал, что однажды они появятся, штрих-коды сядут на вещи, как ночные узорчатые мотыльки, тогда-то и наступит будущее, и радовался, когда они появились, хотя был уже не ребенок. Он любил об этом рассказывать в интервью, которые давал теперь каждый день.
Ему пробовали подражать, но никто не хотел брать ценников у других, у эпигонов, все хотели иметь ценники автора, того, кто все это придумал, желательно с автографом.
11
В его мастерской непрерывно трещали аппараты, из которых лезли наружу ленты с готовыми ценниками. Ассистенты набирали нужные слова, принимали заказы по телефону, приносили ему отдельные ценники и готовые мозаики на подпись. Его жена, давно уже не Фотодевушка — не оставалось на баловство времени, — управляла всем этим. Отвечала на звонки, подписывала контракты, назначала время встреч с прессой.
— Я сам! — Ценартист не уставал ежедневно нырять в эйфорию, сжимая жену, или не обязательно жену, в объятиях. — Я сам решаю, какая цена у какого слова, вещи и существа. Я сам клею им ценники, Бог диктует мне цифры и показывает мне предметы, как показывал он Адаму всех существ земных, чтобы дать им имена.
12
Так бывший Продавец, ставший настоящим художником, и не делал в жизни более ничего, кроме ценников со штрих-кодами. На пике своей карьеры он оклеил ценниками на три дня немецкий рейхстаг и французский центр Помпиду, наняв сотни рабочих. Конечно, мода на ценарт со временем поуспокоилась, но очередь заказчиков в мастерскую не иссякала до последнего дня. И вот последний день наступил.