- Прихватите ее с собой, если еще заглянете сюда. Не будь я Сильвейро, проклятый остров будет найден! - пообещал старик.
Уезжая, велосипедист подарил шкиперу десять аргентинских песо. Но, когда дон Амбросио попытался обсчитать доверчивого гостя, тот этак взглянул на него, что почтенный хозяин харчевни в растерянности передал лишку сдачи, чего на памяти старожилов с ним давно уже не случалось.
Сильвейро вскоре размечтался и пустился в немыслимые предположения. Разумеется, проезжий был столичным репортером, он скоро так распишет все, что в "Осьминог" хлынут толпы любителей необычайного. Они будут пить, слушать его рассказы и тратить без счета деньги.
Даже дон Амбросио - насколько все же легковерна человеческая натура и тот поддался чарам этой фантазии. На всякий случай он выкатил к стойке бочонок лучшего рому и, в припадке великодушия, первый стаканчик пожертвовал старику.
Но как обманчива фортуна! Ни один любопытный богач не спешил из столицы! А когда Сильвейро навязался со своей историей двум гулякам, прикатившим откуда-то на серебристой гоночной машине, те выволокли его на улицу, сбили кулаком на землю и, дав несколько пинков ногами, пригрозили:
- Если не перестанешь бредить, старый чурбан, будешь покойником.
Местные парни хотели было проучить их, но их смутили недвусмысленно оттопыренные задние карманы туристов. С такими людьми лучше не связываться.
"Придется помалкивать!" - решил Сильвейро и замкнулся в себя. А жаль! От его рассказов, казалось, иногда раздвигались прокопченные стены старой харчевни и оживала былая романтика южных морей. На целый вечер забывались повседневные тяготы жизни и начинались рассказы о далеких походах отцов и дедов. Ведь не часто рыбаки Позабытого берега рисковали уходить на своих утлых кечах далеко в океан, хотя знали, что там есть пустынные острова с кокосовыми пальмами и рощами панданусов.
* * *
В одно из воскресений на Позабытом берегу вновь появился человек в песочном костюме. Правда, теперь его нельзя было назвать велосипедистом, так как он катил на мотоцикле, и не один, а с молодой блондинкой, носившей защитные очки, шапочку с широким целлулоидным козырьком и кремовый пыльник.
Оба они походили на жителей столицы, которым лишь по воскресеньям удается вырваться к просторам моря и гор.
Мотоцикл катил по кромке песчаного пляжа, которую лениво лизали набегавшие волны прибоя. Он остановился невдалеке от лежавшего на боку, занесенного песком кеча.
- Долорес! - сказал мотоциклист сидевшей в коляске девушке. Взгляните на это затонувшее рыбачье суденышко; оно было расстреляно в океане каким-то таинственным катером. И полиция не ведет расследования. Не странно ли, а?