– Как твой отец? – спросила она. Рики взвизгнул и забормотал.
– Хорошо, – ответила Рут.
– Он хорошо о тебе заботится?
– Наверное, это я о нем хорошо забочусь.
– Я раньше все переживала, что тебе перепадает мало любви.
– Мне хватало.
Вид у матери был такой встревоженный, что Рут попыталась придумать, чем бы ее утешить. Она сказала:
– В дни рождения, когда он дарит мне подарки, он всегда говорит: «Только не смотри на подарок, будто ты его рентгеном просвечиваешь».
– Рентгеном?
– Ну, пока я не распаковала подарок, понимаешь? Когда смотрю на коробку. Он всегда так говорит. «Не просвечивай подарок своими рентгеновскими глазками, Рут». Он такой смешной.
Мэри Смит-Эллис Томас медленно кивнула, но тревоги у нее явно не убавилось.
– Он дарит тебе хорошие подарки на дни рождения?
– Конечно.
– Это хорошо.
– Когда я была маленькая, в дни рождения он велел мне вставать на табуретку и спрашивал: «Видишь, как ты подросла? Ты здорово подросла».
– Я помню, он так делал.
– Мне с ним хорошо, – сказала Рут.
– Ангус Адамс там?
– Конечно. Мы видимся с Ангусом почти каждый день.
– Раньше я его побаивалась. Один раз я видела, как он бил ребенка поплавком. Я только-только вышла замуж.
– Правда? Ребенка?
– Какого-то беднягу мальчишку, который работал с ним на лодке.
– Ну, значит, это не ребенок был. Его помощник, наверное. Подросток. Ангус – суровый хозяин, что правда, то правда. Теперь с ним никто не ходит в море. Он ни с кем ладить не может.
– Думаю, я ему никогда особо не нравилась.
– Он просто терпеть не может показывать, будто ему кто-то нравится.
– Ты должна понять, Рут: ведь я раньше никогда с такими людьми не была знакома. Знаешь, в первую зиму, когда я осталась на Форт-Найлзе, Ангус Адамс лишился пальца на рыбалке. Может быть, ты слышала об этом? Был жуткий холод, а он был без перчаток и обморозил руки. И у него палец застрял… в этом… как же это называется?
– В блоке лебедки.
– Ну да. Палец у него зажало в блоке лебедки и перерезало тросом. Второй человек, который был с ним в лодке, сказал, что Ангус выбросил свой отрезанный палец за борт и продолжал рыбачить, как ни в чем ни бывало, до конца дня.
– А я слышала, – сказала Рут, – что он прижег культю раскуренной сигарой, чтобы потом рыбачить до конца дня.
– Ох, Рут.
– Даже не знаю, верю я в это или нет. Ни разу не видела, чтобы у Ангуса Адамса во рту была горящая сигара.
– Одно тут точно. Одного пальца у него не хватает. Мать Рут промолчала. Рут посмотрела на свои руки.
– Прости, – сказала она. – Ты что-то хотела сказать?
– Только то, что мне до этого времени никогда не приходилось бывать среди таких грубых людей.