– Я не знаю, как думает каждый мужчина на моем острове.
– Ты умная девушка. Не сомневаюсь, ты точно знаешь, какие у них мысли.
Рут покусала нижнюю губу и сказала:
– Пойду, пожалуй, помогу миссис Поммерой.
– Зачем ты тратишь время на таких людей? – спросил пастор Вишнелл.
– Миссис Поммерой – моя подруга.
– Я говорю не о миссис Поммерой. Я говорю о ловцах омаров с Форт-Найлза. Я говорю об Ангусе Адамсе, Саймоне Адамсе…
– Сенатор Адамс омаров не ловит. Он в лодку-то никогда не садился.
– Я говорю о таких людях, как Лен Томас, Дон Поммерой, Стэн Томас…
– Стэн Томас – мой отец, сэр.
– Я прекрасно знаю о том, что Стэн Томас – твой отец. Рут встала.
– Сядь, – сказал пастор Тоби Вишнелл. Она села. Щеки у нее пылали. Она тут же пожалела о том, что села. Надо было уйти.
– Тебе не место на Форт-Найлзе, Рут. Я расспрашивал людей о тебе и понимаю, что у тебя есть другие возможности. Тебе стоит ими воспользоваться. Не всем так везет. У Оуни, например, твоих возможностей нет. Я знаю, ты интересуешься жизнью моего племянника.
Щеки Рут запылали еще сильнее.
– Что ж, поговорим об Оуни. Что с ним станет? Это мои заботы, не твои, но давай поразмышляем об этом вместе. Твое положение намного лучше положения Оуни. Факт в том, что на твоем острове для тебя нет будущего. Каждый тамошний тупица со свиным рылом – тому свидетельство. Там нет лидерства. Там нет морального стержня. Боже мой, посмотреть только на эту сгнившую, разрушенную церковь! Как можно было позволить такому случиться?
«Да так – потому что мы тебя ненавидим, черт бы тебя побрал», – подумала Рут.
– Через пару десятков лет на острове никого не останется. И не смотри на меня так удивленно, Рут. Это вполне может произойти. Я хожу на корабле вдоль побережья год за годом, и я вижу, как стараются выживать островные общины. Кто на Форт-Найлзе хотя бы пытается выживать? Разве у вас там есть хоть какая-то форма власти, какое-то выборное официальное лицо? Кто ваш лидер? Ангус Адамс? Этот змей? Кто из следующего поколения станет «царем горы»? Лен Томас? Твой отец? Когда твой отец хотя бы задумывался об интересах других людей?
Рут чувствовала, что ее загоняют в угол.
– Вы ничего не знаете о моем отце, – сказала она, стараясь говорить так же спокойно, как пастор Вишнелл, но получилось немного визгливо.
Пастор Вишнелл улыбнулся.
– Рут, – сказал он, – поверь мне на слово. Я многое знаю о твоем отце. И я повторю свое предсказание. Через двадцать лет ваш остров превратится в город-призрак. Жители Форт-Найлза сами сотворили себе такую судьбу своим упрямством и отделением от мира. Двадцать лет – это очень далеко? Нет, не очень.