Отпускать Пиановского домой разведчикам тоже не хотелось. Вся эта история очень усложнила отношения разведчиков с Пиановским. Появилось некоторое недоверие. Он это чувствовал, и разведчики понимали, что он это чувствует. И не хотелось им обижать его, если он действительно окажется честным патриотом. Осторожность требовала не проявлять торопливость, но и медлить нельзя; в общем, действовал еще один закон разведки: не спеши, но поторапливайся.
Решили послать Оношко на базу и, если вернулся Льговский, срочно вести его сюда. Когда прибыл Льговский с группой, ему доложили обо всем проделанном и добытом и о том, что происходит. Он тоже ничего не знал о появившейся группе. Решил все-таки послать двух человек на связь к этим странным немцам.
В дом лесничего пошли Аркадий Брускин и Николай Шевченко, за ними поодаль следовала другая группа разведчиков, которая должна была вести наблюдение за тем, что произойдет в доме лесничего, и помочь товарищам, если возникнет такая необходимость.
Осмотрев предварительно прилегающие к лесничеству местность и дороги, разведчики вошли в дом. Они застали немцев еще спящими. Эта их беззаботность, а может быть, и предельная усталость, говорили о том, что все-таки это не настоящие гитлеровцы. Что-то с ними произошло: или они дезертиры, или действительно наши разведчики, заброшенные в тыл, и что-то у них не ладится. В общем, первое впечатление у разведчиков сложилось благоприятное. Они ушли в кабинет Пиановского, а Пиановский разбудил немцев. Те оделись, умылись и вошли в кабинет. Присутствие незнакомых людей их не удивило и не насторожило, они понимали, что это не представители власти, а люди, приглашенные Пиановским по их же просьбе.
Для того чтобы установить какой-то контакт и хотя бы минимальное доверие, разведчики положили на стол свои карты, рядом с точно такими же картами советского издания, которые были обнаружены в вещах этих немцев. Увидев карты, немцы поняли, с кем имеют дело.
Один из них представился: Фриц Келлер, а второй назвался Августом Мейслером. Унтер-офицер Келлер - высокий, худой, немного сутулый, с довольно симпатичным лицом и веселыми приветливыми глазами. Мейслер был прямой противоположностью унтер-офицеру: толстый увалень, медлительный в движениях, с такими же медлительными глазами. Он стоял сзади унтер-офицера, видимо полностью признавая его старшинство.
Все сели к столу, и унтер-офицер Келлер доверительно сказал по-немецки:
– Мы видим, что полностью в ваших руках. У нас сейчас нет даже оружия. Если судить по этим картам, то мы с вами коллеги. И это действительно так. Если вы парни от Рокоссовского, то запросите «хозяина» по рации, которая у вас должна быть, и они вам скажут, кто мы такие. Но мы действительно ваши коллеги, вы нас не опасайтесь. С нами случилась беда. После того как появились в этом районе, мы стали искать себе жилье. И обратились к одному бауэру, а он, подлец, нас выдал! Хорошо, что мы обнаружили гестаповцев, когда они только приближались к нашему дому. Мы отстреливались, бежали от них. В схватке с гитлеровцами потеряли радиостанцию. И вот теперь мы без радиостанции и нет от нас никакой пользы тем, кто нас сюда прислал…