Иван с картой почти закончил. Спросил меня лишь: «Как, удачно?» – после чего взялся собираться.
– Вань, давай только мимо аэродрома, я Насте дам знать, что у меня все о-кей, лады?
– Без проблем, – вздохнул он. – Только я бы так ее обнадеживать не стал: с твоими приключениями допрыгаться до беды…
– Не каркай.
Вытащил из «кюбеля» большую брезентовую сумку, куда засунул и свой карабин, и все трофеи, перекинул в «шевролет». Как-то чуть страшновато все это добро без присмотра оставлять, тем более что карабин на мне числится. Иван уже привычно уселся за руль, дав мне возможность отдыхать, машина зарычала мотором и медленно поползла на выезд из порта.
– Откуда столько добра? – удивился Иван, увидев содержимое сумки, которую я расположил у себя под ногами.
– Трофеи вроде как, – ответил я, вытаскивая один «кольт». – Вот этот – Паши. Паша умер.
– Как умер?
– Я за ним гонялся, подстрелил. А он в комендатуру не хотел – и из вот этого кольта себе под челюсть. Кровь на рукоятке видишь? Это его.
Иван явно не нашелся что сказать, промолчал. А я протер пистолет масляной тряпкой, сняв следы крови, рассмотрел повнимательней. Над оружием поработали – убрали старые прицельные, маленькие и тонкие, проточили «ласточкины хвосты» и установили новую мушку с целиком, современного вида, обтекаемые и массивные, даже с белыми точками. Интересно, это кто так мастерски делает? На кольте Семака то же самое. Я сравнил пистолеты – оба вполне свежие, чистые и ухоженные. Себе оставлю, оба, даже носить буду. Нравится мне этот пистолет – и все тут. Вроде и большой, но плоский, спрятать под одеждой легко, а в руке лежит так, как ни один другой. И несмотря на могучий патрон с тяжеленной пулей, отдача совсем небольшая. К тому же он здесь дефицит – по ленд-лизу их не так много закинули, они приходили обычно в укладках, с техникой, – тех же трофейных немецких куда больше, вот и достаются они все чаще блатным и «реальным пацанам»: вроде швейцарских часов этот кольт здесь.
Проехали сначала через Крупу, но машины Милославского там уже не было. Иван сбегал в департамент и вернулся с известием о том, что главный наш начальник убыл на Ферму не далее как минут пятнадцать назад. Затем покатили на аэродром. Иван вел машину спокойно и неторопливо, в тяжеленном «шевролете» было тепло и почти не трясло, так что я чуть не уснул, пока добирались до аэродрома.
Настя не была на вылете, но собиралась. Увидев меня, входящего в ангар, подбежала, обняла:
– Ну как?
– Почти всю кодлу накрыли, комендатура аресты проводит.
– Паша?
– Убит.