Реагируя на сложившуюся ситуацию, польские канониры открыли огонь картечью. Паля в поле, наугад. Нельзя сказать, что они не попадали, потом, утром, выяснится, что четверть лучников погибла или получила ранения. Да и вооруженные ружьями, не подходившие к валам близко, не все дожили до утра. Война.
Тем временем разозленные шляхтичи и следовавшие за ними немцы (не идти же гордым шляхтичам сзади быдла!) повалили из ворот лагеря в поле. Всего желающих поквитаться с нарушителями ночного покоя и посланных для этого начальством набралось около двух тысяч. Дежурившие невдалеке пластуны подожгли заблаговременно приготовленные костры, подсветив таким образом выходящих, и ретировались. Отошли и находившиеся невдалеке лучники. Зато по толпе, идущей по мосту, открыли огонь стрелки, заранее занявшие позиции вне достижимости картечи с вала. Промахнуться по такой мишени казаки не могли, мост превратился в подобие лобного места.
Убитые и раненые падали на настил, где еще живые быстро превращались в мертвых, затаптываемые выходящими позже. Все спешили покинуть обстреливаемое место, и попытка поднять упавшего товарища могла стоить жизни. Никак нельзя назвать везунчиками и свалившихся с моста в ров с водой. Уровень ее в этом месте был на добрый аршин ниже поверхности земли, большинство раненых не имело возможности выбраться из воды, а спасением их озаботились слишком поздно. Потерявшие же сознание тонули сразу.
Преодолеть мост совсем не означало спастись. Разбегаться, терять контакт с товарищами участники вылазки не решались. Соответственно, расстрел их продолжился и на земле. Попытка затушить костры удалась не сразу – политые нефтью поленья тухнуть не спешили, а пытавшиеся их погасить люди уничтожались в первую очередь. Остальные поляки и немцы двинулись толпой вперед. Хотя с таким же успехом могли повернуть налево или направо. К этому времени их пытались убить уже сотни, вскоре в них полетели и стрелы.
Активную пальбу по казакам в поле открыли и поляки с вала. Но им-то пришлось вести огонь по отдельным, неразличимым с вала фигурам, на вспышки выстрелов, естественно, почти все их ядра и пули летели мимо. Да и не было у них такого навыка для ведения боя ночью, в темноте.
Продвинувшись на пару сотен шагов и обнаружив, что лишились от обстрела не менее пятой части, участники вылазки потеряли настрой на бой и обратились в бегство. Находившиеся в поле казаки успели уже подобраться поближе, их огонь в спины оказался еще более губительным, чем выстрелы в лицо. Очень повезло вышедшим последними и вернувшимся назад первыми. Среди них многие успели проскочить обратно, зато для бежавших следом мост превратился в ловушку. Стремление оказаться побыстрее за валами и частоколом сыграло с ними злую шутку. На узости настила возникла давка, унесшая десятки жизней. Из так и не сразившихся с врагом врукопашную участников вылазки не вернулась почти половина. Казалось бы, меньше тысячи человек – немного для огромного войска, но у короля и гетманов появилась новая проблема – вдохновлять людей на битву после вчистую проигранного ночного боя.