Ефимия не шутила. Внутренности ее снова сковал холод уже знакомым предчувствием.
Она встала:
— Лечь бы мне, а то опять упаду. Я, Дамян, как предскажу что-то, так сразу и падаю. Весь зад себе нынче отбила с этими вот…
Но лечь она не успела. У самой кушетки предсказание догнало ее и выплеснулось:
— Будет она чужеземкой, но сила ее превысит все, доселе мыслимое в нашей земле. И совершит она то, что не мыслил совершить никто. Личной ведьмой королевы станет она, и разделит с королевой позор изгнания и радость победы. И позавидуют ей маги.
После чего Ефимия рухнула ничком, разбила себе в кровь нос и рассекла бровь, но уже не почувствовала этого. Ее, бесчувственную, Наталия с Дамяном раздели и уложили, шепотом — от страха перед услышанным — переговариваясь:
— Кто это «маги»?
— Не знаю. А что за чужеземка? Бахристанка, наверное?
— Ну да. Вряд ли королева Мариам допустит к себе кого другого…
— Только кто же ее изгонит, королеву-то? Вся власть в ейных руках!
— А Марк, должно быть. Не дружит он с матерью-то…
Сказав это, Дамян почувствовал себя неуютно. Наталия была болтушкой, а ему, Дамяну, как монаху, не к лицу было сплетничать о самой королеве, которую орден бичующих братьев поддерживал.
— Ты только это, Наталия… Не болтай. Хорошо, что никто, кроме нас, не слышал. За таковое вот предсказание и языка можно запросто лишиться, да и вместе с головой.
Наталия кивнула, надувшись:
— Ну, да я ведь не совсем уже дурочка. Понимаю.
— И ей скажи, как очнется, чтоб не болтала. Она ведь отчаянная, — сказал Дамян, и Наталия с удивлением услышала в его голосе нежные нотки. Нежность была неподдельная: Дамян в глазах правдовидицы переливался оттенками розового и изумрудно-зеленого.
— Даст бог, она утром и не вспомнит ничего. Так часто с предсказаниями бывает, мне Татьяна говорила.
— Даст бог.
14.
Ефимия не вспомнила ничего ни на следующее утро, ни потом. По той простой причине, что утром навалилось на нее странное, похожее на сон забытье. Ее даже посчитали мертвой и хотели хоронить, да не дали брат Дамян с целительницей Анастасией. Очнулась Ефимия много лет спустя. Талант предсказательницы, так неожиданно и мощно проявившийся в ней, исчез надолго.
И лишь после встречи с юной королевой Анной Ефимия вспомнила о предсказанном ею, Ефимией, и наблюдала потом причудливое плетение узора трех судеб.
Но это случилось много, много позже.