— Не будь я Станчо Дерибея, если я не распорю ему его раздутое пузо! — кричал здоровенный детина, с ожесточением прожевывая пищу.
— Скупердяй проклятый! Гроша ломаного от него не получишь. С голоду нас уморить хочет… Уж я его выпотрошу, попадись он мне на глаза! — волновался чернобородый мужчина, угрожающе размахивая вилкой.
— Слышали? Это чорбаджии кормятся потом и кровью бедняков! Так вот я говорю вам: прежде чем турок уничтожать, надо перерезать всех чорбаджии. Другого выхода нет! — кричал третий, ярый почитатель «Свободы»>{45}.
— Ишь какой, — вмешался еще один, — поработай-ка, попотей сам, а тогда уж ярись на других… Или ты думаешь, что чорбаджии для того наживают деньги, чтоб высыпать их Петко Мравке за пазуху?!
Удивленно взглянув на человека, который осмелился так дерзко задеть его, Петко Мравка вспылил:
— Я тоже работал и потел на Балканах: я защищал народ, проливал кровь!.. А ты, как я на тебя погляжу, — ты, небось, коврижками тогда торговал…
— Продавал я коврижки или нет, — вспыхнув и залпом выпив вино, крикнул ему обидчик, — это мое дело! И тебя оно не касается. А если хочешь, и покажу тебе шрамы на моих ногах. Не одни ты дрался, только вот другие не кричат…
Кругом заволновались.
— Молчи, Димитрий! Мравка прав! Чорбаджии — предатели и злодеи!
— Всех их перерезать! — заорал кто-то.
— Долой богатеев! Да здравствует народ!
Стаканы то и дело наполнялись. Шум усиливался.
Двое, что стояли рядом с защитником чорбаджии от ругани и оскорблений перешли к драке и вцепились друг другу в волосы. «Предатель! Шпион!»— слышались возгласы дерущихся. Драка взбудоражила всех. Одни заступались за Димитрия, который кричал так, словно его резали, другие осыпали его бранью. Все сбились в кучу.
— Вон! Вон его! — загремели голоса.
— Вон господского дружка! — подхватили другие, и несколько пар жилистых рук подняли слабосильного Димитрия и поволокли к лестнице, чтобы выбросить за дверь.
— Стрелять буду! Пустите! — угрожающе крикнул Димитрий, вытаскивая револьвер.
Эта схватка привела бы к весьма печальному концу, если бы не вмешался Странджа.
— Стойте! Оставьте Димитрия! — закричал он, расталкивая освирепевших хэшей.
— Осел он! — вызывающе крикнул Мравка.
— Нет, не осел, — остановил его Странджа.
— Не осел, говоришь, так кто же он?
— Он такой же патриот, как и все мы. Я видел, как он сражался. Он герой… вы не правы…
— Странджа, — огрызнулся Хаджия. — Это что же выходит? Мы виноваты, а он прав… Мы… виноваты? Да ты соображаешь? Не судья ты нам!
— Правы и вы, потому что вы бедные, отверженные скитальцы, как и я сам… Вы тоже можете сердиться…