— Нет, послушайте-ка теперь нас, Ваше Королевское Высочество, — пропищала старая разумная Муравьиха, заползая на голенище сапожка принца. — Ведь мы и вправду несчастные, это наша профессия, но чем иным должен быть канал, как не муравьиной тропкой?
— Канал, — стал объяснять принц, — это широкий и глубокий ров для стока воды, где могут плыть корабли и где можно грести на лодке.
— Вот как! — воскликнула Муравьиха. — Призови тогда Крота, он знает толк в такой работе.
Принц призвал Крота.
— Ты умеешь рыть землю? — спросил он его. — Да, именно ты?
— Еще бы… Умею, — ответил Крот.
— Вырой мне тогда канал от Лесного озерца к морю. Коли не справишься один, возьми с собой всех крыс и мышей. Завтра вечером все должно быть готово!
— Положись на меня, — заверил его Крот.
Назавтра вечером принц вернулся обратно и обнаружил лишь маленький ход под поросшим травой валом, ход такой ширины, что Крот мог свободно проползти через него.
— Это еще что? И ты называешь это — канал?
— Так называем это мы, — заверил принца Крот.
— Как может животное быть таким глупым? Кого ж мне заставить теперь рыть канал?
— Я не гожусь, так разве что кабан подойдет? — пискнул Крот, сморщив от обиды рыльце. Не по нраву ему было, когда его называли глупым, да еще так, чтоб все это слышали.
Принц призвал Кабана.
— Можешь вырыть канал? Но канал настоящий, понимаешь? Не такой вот маленький да узкий кротовый ход.
— Дело для меня нехитрое, — хрюкнул Кабан, — ведь я этим все дни напролет только и занимаюсь.
— Ну ладно, возьми с собой своих кабанят-поросят, да чтоб все было к завтрашнему дню готово! Но помни: канал нужен — настоящий!
— Да, совершенно настоящий канал! — пообещал Кабан.
На третий день принц вернулся и обнаружил, что весь Лесной холм изрыт дикими свиньями, да так, что там пятнышка зеленой травы не осталось. Подобного свинства ищи хоть семь миль окрест, и то не отыщешь!
— Что? И это — совершенно настоящий канал?
— Так называем это мы, — хрюкнул Кабан.
Добрый принц потерял всякое терпение, и его хлыст для верховой езды пустился плясать по спинкам поросят так, что их щетинка встала дыбом от испуга.
— Ах, несчастный я принц, что же мне теперь делать — тащить сюда, в такой дальний путь, моих слонов из Африки?
Никто из животных не осмелился ответить принцу. Но старая шишковатая Сосна, росшая у лесной опушки, что-то пробормотала, вернее, бормотанье послышалось в гуще ее ветвей.
— Что вы там бурчите, матушка Сосна? — нетерпеливо спросил принц.
— Да ты сам — работник хороший, — пробормотала Сосна.
— Что вы хотите этим сказать? Кто такой — Сам?