— О вас думал.
— А-а… Догадываюсь. Пойми… Не каждый немецкий комендант начинает с того, что выкручивает руки тем, кого в чем-то подозревает. На моем месте просто глупо было бы стискивать зубы или твердить, что капитан Тулин — не мой муж. Если бы от этого зависел успех наших войск, я бы так и твердила: «Не знаю никакого начальника заставы капитана Тулина. Это мой однофамилец». Но ведь комендант-то хорошо знал, кого вызывает. И я не стала скрывать, что жена командира заставы. Наверное, комендант не ожидал от меня такого. Может, он думал, что жена чекиста непременно должна вцепиться ему в горло. Потом сказал: «Я могу предложить вам работу где-нибудь в учреждении». — «Спасибо, — ответила я. — Проживу и без работы. На своей земле как-нибудь пропитаюсь». Услышав это, он рассмеялся — такую нелепицу, мол, я сказала. Он предупредил, что в селах будет подметено все до крохи, что те, кому посчастливится выжить, должны работать на рейх… А еще сказал: «Мы подождем…»
— Слишком вежливый этот комендант…
— Да, — промолвила Тулина, прикусив губу и глядя на Андрея несколько растерянным взглядом. — Я ответила: «Что же, ждите!» А он: «Запомните: Красная Армия разгромлена и тут, на Украине, и там, под Москвой, и под Ленинградом!..» Меня отпустили, а комендант еще и проводил до крыльца, перед которым была толпа задержанных людей. Их удивило, что вражеский комендант попрощался с женщиной, которая вышла из комендатуры не избитой…
— Не нужно дальше! Разве можем мы хотя бы на каплю сомневаться в вашей честности? При благоприятных условиях можно было бы даже пойти к ним на работу и одновременно иметь связь с партизанами. Отряд в лесу слеп и глух, если не получает сведений из сел и городов, в которых дислоцируются войска.
— Еще на границе я знала, что ты толковый парень, хотя и был самым молодым среди бойцов. И Павел Германович так говорил даже при Лесе. Как она там?
— Все такая же. Красивая. Гордая.
— Это значит — упрямая, как и была.
— Точно.
— А как у вас между собой?
— Да ничего… Дружим… — пожал плечами Андрей, не желая вдаваться в детали. — Наша встреча в Харькове была как на вокзале, когда сошлись два поезда, следующие в разных направлениях. В такой ситуации даже не знаешь, как себя вести, что говорить, ведь до отхода — минута. А когда уже поехал, начинаешь мучиться: не так вроде и вел себя, не то сказал. В этом поезде я и сейчас, Маргарита Григорьевна.
— Ты береги себя, Андрюшенька!
— Меня тут и так все берегут. Командир даже лечиться повел в это село. Так долечил, что нас обоих немцы чуть из ясель не вытащили! — засмеялся Андрей.