— Мелкими группами можно идти вслед за немцами, где-то пересечь линию фронта и выйти к своим, — первым предложил Колотуха.
— Правильно, группами к позициям нашей армии!
— Другого выхода нет.
— И я так думаю, — подытожил мысли товарищей комиссар Рубен.
— Ну что же, — согласился Опенкин. — Другого выхода у нас, видимо, действительно нет. Одну группу поведут Шмель и Устим, вторую Андрей и Колотуха, третью — комиссар, а четвертая пойдет со мной.
— Ты же ранен, Иван, — возразил Рубен. — Нужно, чтобы третья группа пошла с Максимом и Андреем. А мое место сейчас рядом с раненым командиром.
Иван Опенкин виновато опустил голову. Это правда, он очень ослаб после ранения. «Спасибо тебе, друг!» — мысленно поблагодарил Артура.
— До свидания, Андрей! — Артур положил руку на руку Стоколоса. — Свейке, Шмель, Устим, Максим!.. Вы настоящие друзья. Лай дзиву драйзиба! Я сказал: «Да живет дружба!»
Устим Гутыря снял свою пилотку и подал ее командиру:
— Может, махнем, товарищ командир?
— Махнем! — улыбнувшись, согласился Опенкин.
Гутыря отдал командиру пилотку, а тот ему — свою фуражку.
Партизаны одолевали последние километры украинской земли. Идти дальше не было сил. Измученные жаждой, голодом и ранами, бойцы Опенкина оказались среди дня у затерянного в степи хуторка, укрылись в забурьяненном саду. Не успели перевязать раны, как часовой сообщил:
— Какие-то красноармейцы идут к нам!
Группа людей в красноармейской форме направлялась к саду. Рубен, приготовив в кармане гранату-«лимонку», ступил им навстречу:
— Кто такие?
— Партизаны!
— Какого отряда?
— «Красный партизан». А вы?..
— Мы окруженцы, — осторожно ответил Рубен. — Отстали от своей части. Возьмите в свой отряд? — Выжидающе прищурил голубые глаза.
Однако во взглядах незнакомцев он не уловил ни радости от встречи, ни сочувствия к несчастным окруженцам, наоборот — какое-то нетерпение, даже злорадство. Рубен неожиданно выхватил гранату, выдернул кольцо, крикнул:
— Руки вверх!
В это время на обессиленных партизан, лежавших в траве, набросились каратели, стреляя из автоматов. С другой стороны тоже бежали и стреляли на ходу солдаты — и переодетые в красноармейцев, и в зеленых мундирах. Граната Рубена взорвалась среди вражеской цепи. Но за спиной комиссара фашистская команда уже расправлялась с партизанами, так глупо, не сделав и выстрела, попавшихся в плен.
На Артура прыгнуло несколько солдат. Напрягшись он отшвырнул их. Но каратели, видимо, не хотели убивать пленника с орденами Красного Знамени и Красной Звезды на гимнастерке, и вновь, как волки добычу, окружили комиссара, навалились на него, прижали к земле, связали веревкой.