Дважды? Один раз - понятно. С этой микстурой. А второй? Что-то он мне бросил тогда в библиотеке. "Не подходи"? Или, нет, другое. "Ты за мной следишь?"
А сейчас чего ему от меня надо? Спросить или промолчать? Лучше промолчу.
- Вчера я отнес твою микстуру лорду Йарби. Он её проверил. Ромашка, цветки бузины, росянка, да?
- Еще шалфей и фиалка, - вздохнула я.
- А попутно он рассказал мне, как тебя чуть не выгнали с собеседования. Но если б тебя послали следить за мной, ты бы проскочил как по маслу, даже если б у тебя магии не было вовсе. Вот и выходит, что ты не тот, за кого я тебя принял. Извини.
- Да ничего, - пожала плечом я. - У меня хватило уже мозгов понять, что у тебя самого не все ладно.
- И что ты понял?
- Смотри сам. С тобой происходит несчастный случай - падение в реку - но тебя никто не ищет. Целых три дня. Потом ты появляешься здесь и сидишь на уроках, хотя все, что нам рассказывают, знаешь. Вот думаю, ты в опасности и прячешься тут. Но это - не мое дело. И делиться с кем-то соображениями тоже не собираюсь. Вот только с тобой, - позволила я себе короткую улыбку.
- А ты не дурак!
Вздохнул и замолчал. Потом протянул руку и тоже стал почесывать морду Прибоя. Коня наше внимание, похоже, устраивало.
- Спросить можно? - решилась я.
- Попробуй, - отозвался он после паузы.
- Что, как ты думал, было в моём настое?
- Тим, сколько тебе лет? - непонятно ответил он вопросом на вопрос.
- Двенадцать. В октябре тринадцать, - я решила, что тайны в этом нет. - А тебе?
- Мне скоро четырнадцать.
И снова замолчал.
- Так что ты там искал? - повторила я.
- Хочешь знать? - совершенно неожиданно разозлился он. Слова вылетали змеиным шипением из сжатых губ. - Мой позор!
- Ыы-ы? - обалдела я.
- Ладно, - плечи парня как-то обмякли. - Ты после этого не захочешь говорить со мной, но, думаю, так даже лучше. Предыстория проста. Когда умирала моя мама, она взяла с меня клятву, что до двадцати лет я останусь девственником. И я поклялся. И собираюсь сдержать слово, чего бы мне это ни стоило. Она просила из последних сил, понимаешь? И я знаю, она следит за мной оттуда…
- Твоя мама умерла? - спросила я, чтобы заполнить тишину. Сказанное не лезло ни в какие ворота. В деревне девки и парни теряли невинность в тринадцать-четырнадцать. В пятнадцать-шестнадцать часто были уже женаты или замужем и ждали детей. Меня в первый раз попытались изнасиловать то ли в восемь, то ли в девять. Вспомнить жутко. А тут до двадцати! К чему такие странности?!
- Шесть лет назад, - отозвался он.
- Моя, вообще, умерла, едва родила меня, - вздохнула я. - Так и что дальше?