– Что ж, вид гостеприимный, – говорит Феникс.
Салмандер поднял температуру тела так, что дождь шипит и испаряется на его черной коже, как на горячей плите. От асбестового рюкзака идет пар.
Халцедон пожимает плечами, с капюшона и плаща льется водопад.
– Все лучше, чем еще ночь под открытым небом.
– После тебя, Халц, – приглашает Моряна.
Она сняла сухопутный костюм и осталась только в шортах. Для нее такая погода лучше всего, что бывает на суше.
Никто не двигается. Слышно лишь ворчание грома, стоны ветра, ровное шипение и шкворчание испаряющихся капель.
Наконец Полярис встает, поправляет рюкзак под плащом.
– Смешно. Что, так и будем всю ночь здесь стоять?
– Не нравится мне мысль вот так, дуриком, войти в парадную дверь, – бурчит Халцедон. – А заднего входа тут нет?
Полярис вздыхает, явно услышав сомнения в ее квалификации.
– Есть задний вход, – сообщает она. – Но в нем нет необходимости. В такой развалине это одно и то же. Никого там нет, если не считать нескольких диких собак и кошек, развалины пусты. Весь Шансом проклятый город пуст, сечете? Если бы вы так не боялись Сети, дали бы мне вас виртуализовать и посмотрели бы своими глазами.
– Мы не боимся, – возражает Халцедон. – А только Сеть – это для нормалов.
– А я тогда кто? – резко спрашивает Полярис.
Все молчат.
Наконец говорит Феникс:
– Пол, осторожность не повредит.
Полярис закатывает глаза:
– Вот спасибо, Ложная Тревога!
– Я тебе сказал, чтобы ты меня больше так не называла!
– Слушайте, давайте проголосуем, – быстро предлагает Чеглок, пока они не разругались всерьез. – Кто хочет войти через задний вход, поднимите руки.
Поднимаются четыре руки.
– Ладно, – соглашается Полярис. – Тогда пошли.
Они обходят дом, Полярис впереди. Ступает непринужденно, будто на вечерней прогулке по бульвару в Многогранном Городе. Чеглок и другие спешат за ней, прячась в жалком укрытии неровного кольца кустов и деревьев. – Не слышно звуков, не видно движения, никаких признаков жизни в развалившемся доме – хотя Чеглок и не ожидал, что они будут. Наверное, – Полярис права, но и Феникс тоже. Здесь Пустыня, и паранойя себя оправдывает.
Задняя сторона здания настолько похожа на фасад, что какую-то секунду Чеглоку кажется, будто под дождем они не остановились вовремя и обошли полный круг. У него возникает чувство, что вся эта история не стоила возни, можно было бы найти и лучшее укрытие от бури. Но тут он замечает отсутствие букв над зияющей пастью двери, и недоумение проходит, оставив за собой чуть беспокоящее неуютное ощущение, будто он налетел на паутину в сумерках. Он проводит рукой перед лицом, словно смахивая ее.