— Я? — спросил я удивленно.
— Ну да, вы! Или это не вы были другом Виннету? Впрочем, тогда вы были одеты совсем по-другому. Именно поэтому я не так быстро вас узнал. Но теперь я мог бы поклясться, что вы-то и сидели у костра.
— А как зовут человека, за которого вы меня приняли?
— Олд Шеттерхэнд. Если я ошибся, то простите, пожалуйста, за беспокойство!
— Вы меня нисколько не побеспокоили. Я позволю себе задать вам тоже вопрос. Хотите ли выпить кофе?
— Да, я собираюсь заказать чашечку.
— Тогда прошу вас сесть рядом со мной!
Он принял приглашение, ему принесли кофе, он отпил глоток, а потом сказал:
— Вы были очень любезны, пригласив меня за свой столик. Однако куда менее любезно оставлять меня в неведении.
— Ну тогда я успокою вас, сказав вам, что вы не ошиблись.
— А! Значит, вы все же Олд Шеттерхэнд?
— Да, это я. Но не кричите так громко! Здесь есть господа, которым мало интересен и я сам, и мое имя, под каким я был известен там, на Диком Западе.
— Это радость делает меня таким крикливым. Вы же можете представить себе, в каком восторге я был, встретившись по эту сторону океана с таким…
— Тише! — оборвал я его. — По эту сторону океана, в море цивилизованных людей я подобен незаметной капельке. Вот, прочитайте мое настоящее имя!
Мы обменялись своими визитными карточками. На его карточке было напечатано: «Конрад Вернер». Когда я прочитал это имя, то заметил, что он меня при этом разглядывал так, словно ожидал, что оно знакомо мне. Когда же его ожидания не оправдались, он спросил:
— Может быть, вы уже слышали это имя?
— Возможно, и не раз, поскольку Вернеров в Германии, пожалуй, немало.
— Нет, я имею в виду — там, за океаном!
— Хм! Человека с таким именем я не встречал, но можно предположить, что я его имя услышал в тот раз из ваших уст.
— Разумеется, я сказал вам в тот раз, как меня зовут, потому что мы все назвали свои имена. Но я имею в виду другое. Имя Вернер, Конрад Вернер, очень известно за океаном. Не будете ли вы так добры, чтобы вспомнить Ойл-Свомп!
— Ойл-Свомп? Хм! Мне кажется, что я слышал это название, и притом в особых обстоятельствах. Это какая-то местность или болото?
— Это было болото, но сейчас здесь вырос город, и притом — часто упоминаемый город. Мне известно, что вы знакомы с Западом так, как немногие могут похвастаться, поэтому я до некоторой степени удивился, что вам незнакомо это название.
— Для этого есть веские основания. С какого времени об этом городе стали говорить?
— Да последние года два.
— Именно столько времени я провел в Южной Америке, и притом в таких краях, куда госпожа Молва либо совсем не приходит, либо появляется там слишком поздно. Поэтому не считайте меня каким-нибудь тунгусом или калмыком!