– Значит, не передумала? – разочарованно уточнил Серафим.
– Нет. – Я лучезарно улыбнулась. – И, знаешь, я, пожалуй, даже облегчу тебе задачу, сама все расскажу.
– Что ты нам расскажешь, Евочка? – На Раю было больно смотреть, так плохо она выглядела. Ну нельзя же принимать все так близко к сердцу.
– Раечка, ты только не волнуйся. – Я погладила экономку по руке. – Я не совершила ничего ужасного, я всего-навсего родила ребенка. Тот мальчик, которого я собираюсь усыновить, на самом деле мой родной сын. Четыре года назад мне не хватило смелости противиться воле папеньки, и мой мальчик попал в детдом. Ты это хотел рассказать? – Я перевела взгляд с Раи на Серафима.
– Евочка, но как же так?! Мы же не могли не заметить… – Рая вытерла взмокшие ладони о салфетку.
– Мы запросто могли не заметить, – вдруг заговорил молчавший до этого Лешик. – Четыре года назад Ева училась и жила в Питере. Вспомните, Раиса Ивановна, она не приезжала домой целых пять месяцев, Александр Петрович сам ее навещал.
– А потом ты вернулась такая худенькая, несчастная, – Рая не сводила с меня глаз, – сказала, что тяжело болела и не сообщала нам об этом, чтобы не расстраивать…
– Верно. – Я мысленно поблагодарила пришедшего мне на выручку Лешика. – Я тогда соврала. А сейчас вот решила сказать правду и все исправить. Теперь ты понимаешь, почему я так сильно хочу усыновить Егорку?
– А отец? – подала голос Амалия. – Кто это польстился на такую уродину?
– А на уродину польстился один козел. – Я многозначительно посмотрела на Серафима. Рассказывать всю правду мне не хотелось, и не потому, что я чего-то стеснялась или кого-то боялась, просто было бы лучше, если б Егорка никогда не узнал, кто его биологический папаша. Вот за сокрытие этой информации я даже готова заплатить. Впрочем, нет, не стану. Пусть будет как будет. Вранья уже и так предостаточно. – Только, я думаю, польстился он скорее не на уродину, а на денежки ее папы. Да, Серафимчик? Хотел на чужом горбу в рай въехать? Охмурил наивную дуру, думал, папенька мой, как узнает про ребеночка, так сразу тебе полцарства пожалует? А папенька не пожаловал! И знаешь почему? Потому что наивная дура ни словом об отце ребенка не обмолвилась. А если бы и обмолвилась, то вполне вероятно, что ты, Серафимчик, получил бы вместо полцарства пулю в лоб. – Здесь я блефовала, но по тому, как сильно побледнел этот выродок, стало ясно, что попала в яблочко. Да и ничего удивительного, если принять во внимание тот факт, что в лучших друзьях у моего папеньки числился не кто-нибудь, а крутой мафиози Щирый!